Мы похоронили первого сына в день, когда он должен был родиться: душераздирающая история мамы

С 2017 года благотворительный фонд «Свет в руках» оказывает психологическую и информационную поддержку семьям, которые столкнулись с потерей ребенка во время беременности, родов или в течение месяца после его рождения.

Многие родители молча переживают боль утраты. Но все же эта сложная тема начинает чаще подниматься в Сети, а люди находят в себе силы делиться своими историями.

Как замечает создатель фонда Александра Краус, на это потребовалось несколько лет:

«Я вижу, что почти за 4 года работы фонда ситуация стала меняться. В инфопространстве появляется все больше женщин, рассказывающих о своих неудачных родах, сложных и не развивающихся беременностях, о мертворождениях.

Но все же эта важная тема стала звучать, и определенный взнос в это сделал благотворительный фонд “Свет в руках”».

Сотрудники фонда поделились с нами личной историей Евгении Крапивиной. Мы публикуем ее на «Летидоре» и надеемся, что этот опыт поможет многим мамам с надеждой смотреть в свое будущее – в любой ситуации.

Наша история началась в мае 2017 года, когда мы с мужем поняли спустя полгода брака, что оба готовы к детишкам. Беременность наступила довольно быстро, и уже в июне мы увидели заветные две полосочки на тесте.

Беременность была первая, и мы мало что знали о самом процессе. Я сходила к гинекологу, которая направила меня сдать анализ крови на ХГЧ и сделать УЗИ.

Анализ крови на ХГЧ подтвердил беременность, по УЗИ все тоже было хорошо. Как сейчас помню, что врач на мой вопрос, что нужно делать дальше, ответила: «Побольше гулять, разговаривать с малышом и наслаждаться моментом».

Но спустя пару дней на сроке 5 недель у меня начались кровянистые выделения, и мы сразу же вызвали скорую. Меня положили в больницу на сохранение. И тут я вдохнула все «прелести» беременной жизни, когда каждый день сменяются пациентки – от девочек на сохранении, которые молятся за своих малышей, до тех, кто приезжал и в открытую заявлял, что им уже достаточно одного ребенка и от этого они намерены избавляться.

В такой атмосфере я пролежала пару дней, выделения закончились, и врач назначила УЗИ. Никогда меня еще так не трясло! Но вот я лежу и сквозь страх и слезы слышу, как врач говорит:

Я была на седьмом небе от счастья, меня выписали в этот же день и сказали прийти в районную женскую консультацию (ЖК) подписать больничный лист. Там я уже и осталась наблюдаться, в 8 недель меня поставили на учет. Далее я проходила все плановые анализы, обследования, глюкозотолерантный тест – все показатели всегда были в норме.

Всю беременность мы путешествовали, гуляли и проводили хорошо время.

Когда у меня возникали какие-то вопросы или переживания, то моя врач говорила, что я молодая (на тот момент мне было 24 года), здоровая, что малыш хорошо развивается и нет причин для беспокойства.

В январе 2018 года на сроке 36 недель я прикрепилась к роддому при ЦКБ, где мы решили платно рожать. После чего все КТГ и УЗИ я проходила там.

На тот момент моя врач из ЖК была уже долго на больничном, и я старалась приходить туда очень редко только для анализов. Дело в том, что врач на замене была не очень приятная в общении, а я раз в неделю ездила в роддом на обследования к своему врачу и смысла дублировать поездки с большим животом не видела.

Даже дали две 3D-фотографии нашего малыша. Сказали, что скоро мы с ним увидимся, что малыш доношен и уже может захотеть появиться на свет в любой момент.

В 38 недель мне сделали КТГ (кардиотокография – регистрация частоты сердцебиения плода и сократительной способности матки во время беременности и родов), на котором тоже все было хорошо.

Врач сказал, что если до 27 февраля я не рожу, то в следующий раз он ждет меня 27-го числа.

26 февраля у меня был назначен прием в районную ЖК, но я не пошла туда, так как чувствовала сильную слабость, а погода оставляла желать лучшего в тот день. За пару дней до этого малыш очень сильно активничал, но все говорили, что это нормально, что ему там уже, наверное, мало места, поэтому движения так хорошо ощущаются.

Мне казалось, что он совсем не активный. Вечером 26-го числа начало немного потягивать живот, такое состояние продолжилось до утра 27-го числа. Я проснулась с пониманием, что, скорее всего, это уже схватки и пора в роддом. До сих пор я помню все события этого дня по часам.

Срок был 39 недель и 3 дня.

В 10 утра мы выехали с мужем в роддом, в 11 мы уже были там в ожидании, когда нас примут в приемном отделении, в 12 меня ко мне пришел мой врач. Он посмотрел меня на кресле, я рассказала ему о схватках и о том, что малыш не активничает со вчерашнего дня. На тот момент я много слышала о том, что это нормально, когда детки затихают перед родами.

Врач послушал сердцебиение через трубку, затем позвал медсестру с каким-то переносным аппаратом, затем меня отвели в кабинет на УЗИ, где я и услышала:

Мой врач молча вышел из кабинета, а врач УЗИ спросила, может ли она чем-то мне помочь. Единственное, что я смогла на тот момент ей прошептать, – «позовите мужа».

После этого я осталась лежать одна с уже сильными болями от схваток. Но на тот момент та боль, которую я почувствовала от этих слов, перекрывала любые схватки. Мне казалось, что я просто падаю куда-то в пропасть.

Пришел муж. С ним и заведующая отделением, которая сказала, что придется рожать самой. Я не хотела, у меня не было ни моральных, ни физических сил на это. Но муж сказал, что нужно идти дальше, вдруг они ошиблись, вдруг еще есть шанс.

Меня перевели в родовую, мужу разрешили быть со мной, пока мы ждали раскрытие. Я отказалась от эпидуральной анестезии, мне прокололи пузырь и, как потом сказали, воды были уже черные.

Где-то около 2 часов мы были с мужем вдвоем в родовой, переживая вместе каждую схватку. В 16:20 я поняла, что уже рожаю, муж побежал за врачами, после чего начался процесс родов.

К 17:00 я родила нашего малыша, нашего первого сыночка, нашего маленького Илюшу… Мне положили его на живот, он казался таким большим (4000 г и 54 см), и в то же время таким маленьким. Я попросила заведующую, чтобы они отдали нам похоронить малыша, но она сказала: «Посмотрим». После этого мне сделали общую анестезию, и я просто отключилась.

В этот день часть меня покинула этот мир. Мужу и маме, которая уже приехала в роддом, разрешили остаться со мной, пока я лежала там. И я помню, что первую ночь просто не смогла уснуть – я смотрела в одну точку в окне.

Меня выписали 2 марта, а 3 марта в день ПДР (предполагаемой даты родов) мы похоронили нашего малыша рядом с моим дедушкой и двоюродной сестренкой.

Первые два месяца я просто существовала, меня мало интересовало, что происходит в мире. Я каждый день просыпалась и не понимала, почему я здесь, а мой ребенок там, ведь я ему так нужна, как же он без меня…

В этот период мне очень помогли мой муж, мама, батюшка, к которому мы ходили всей семьей, подруги и близкие, которые спрашивали, как я себя чувствую, и просили рассказать обо всем, что произошло.

В тот момент меня очень сильно обижали фразы «молодая, еще родишь», «главное, что с тобой все хорошо» или когда просто делали вид, что ничего не произошло и будто нашего ребенка и не существовало.

Потом мы отправились с мужем в путешествие, и я начала потихоньку снова видеть краски этой жизни, замечать, что происходит вокруг.

Затем я вышла на работу (спасибо моим коллегам, которые все поняли и полностью меня поддержали), начала ходить по врачам, обследоваться, искать причину. Я очень хотела скорее забеременеть, но у меня начало подрываться здоровье как физически (все врачи находили каждый раз какие-то диагнозы), так и психологически (у меня начались сильные панические атаки, когда мне казалось, что я задыхаюсь, что что-то в горле мешает мне, хотя врачи говорили, что все нормально).

Я также обследовалась на все генетические мутации и нашла у себя наследственную тромбофилию, которая, как объяснила мне врач, и была скорее всего всему виной.

После этого мы решили с мужем отпустить ситуацию и съездить отдохнуть. После отдыха мне стало легче, я не стремилась забеременеть всеми способами, а просто жила.

Мы с мужем снова безумно счастливы. Но теперь с первого дня беременности меня не покидал страх того, что все повторится снова. После долгих размышлений мы с мужем приняли решение платно вести беременность и рожать в Центре планирования семьи и репродукции. Наша врач сразу назначила мне гепариновые уколы (их назначают для разжижения крови при тромбофилии, как у меня) на протяжении всей беременности.

Я сначала очень неодобрительно отнеслась к уколам в живот во время беременности, но страх повторения истории был больше. Я согласилась и принимала все, что мне назначала врач. В эту беременность я боялась всего, даже лишний раз спуститься в метро, и ездила на такси.

Я боялась летать на самолете, ведь полет только ухудшает состояние при тромбофилии. Я носила компрессионные чулки, так как боялась, что без них может стать хуже.

Где-то к 7 месяцам беременности я взяла в аренду аппарат КТГ для контроля за сердцебиением ребенка. Записывала КТГ каждые утро и вечер и отправляла врачу, чтобы она отслеживала состояние малыша.

Меня положили за неделю и 1 день до даты ПДР по УЗИ, и я находилась под постоянным присмотром врачей.

И вот где-то в 9 вечера 28 октября 2019 года я поняла, что у меня сильно потягивает живот. После осмотра мне сказали, что, скорее всего, это тренировочные схватки и можно выпить спазмолитик. Я приняла лекарство, но спустя какое-то время я поняла, что боль лишь усиливается, хотя ритмичного интервала между схватками я так и не могла зафиксировать (схватка то через 5 минут, то через 15).

Я сходила на дежурный пост, где мне сказали, что нужно еще понаблюдать, а лучше – поспать, ведь было почти 12 часов ночи.

Вернувшись в палату, я ощутила такую боль, что я поняла: поспать не получится. Я попросила прийти дежурного врача, она осмотрела меня и сказала, что раскрытие 2-3 см и начался родовой процесс.

В этот раз мы с врачом уже заранее обговорили, что муж обязательно будет присутствовать на родах. Я позвонила ему и своему врачу и ждала, когда они приедут.

Пока я лежала одна в родовой со схватками, я переживала о том, как там мой малыш, ведь за день до этого на УЗИ мне сказали, что есть небольшое обвитие пуповины. Но потом пришли муж и моя врач, все страхи ушли, и я начала рожать.

В момент, когда уже показалась головка малыша, у меня началась очень сильная паника, что я почему-то не слышу крик ребенка. Но врач сказала, что надо дальше тужиться и что все в норме.

В 3:20 ночи 29 октября я родила нашего второго сыночка – нашего маленького Димушу (3280 г и 52 см).

Наверное, в этот момент меня окончательно отпустили все мои страхи. Сына положили ко мне, и я почувствовала, как он перестает плакать рядом с мамой, как его маленькие ручки трогают меня. Я увидела слезы на лице мужа – мы так долго с ним к этому шли!

Я безумно скучаю по своему первому сыночку, я не знаю, для чего Господь послал нам такие испытания, но я безмерно благодарна Ему за наш маленький подарочек в виде нашего второго сыночка.

Всем девочкам, кто прошел через потерю малыша и пытается найти силы на новую беременность, хочу написать лишь это:

И помни, что ты не одна, нас очень много и мы все тебя понимаем и обнимаем!

Фото: Depositphotos, Freepik.com

О воспитании без занудства – «Летидор» теперь в TikTok! Подписывайтесь!