Что делать, если вас раздражает собственный ребенок

С каждым случались такие ситуации, когда переполняющие чувства — гнев, бессилие, усталость, раздражение — лишали нас самообладания. И как бы мы ни старались удержать себя в рамках, «забрало падало» и «клочки летели по закоулочкам». К сожалению, под этот накал страстей попадали все в семье, но страдали не только они, но и мы. Что делать в такой ситуации и как позаботиться о себе в такие моменты, мы спросили у психолога Марии Шумихиной.

«Мой ребенок меня раздражает» — фраза, которая для кого-то звучит ужасно, а для кого-то — привычно, буднично, — на самом деле часто означает очень разные вещи. И разные чувства. Только одно можно сказать наверняка: как правило, дело не в самом ребенке. Дело в том, что родители иногда чувствуют себя несчастными или уязвимыми по разным причинам, и тогда ребенок может стать очень удобным поводом для раздражения, громоотводом, который родитель использует, чтобы защитить себя. Увы, это не самый эффективный способ разрядки ситуации: в таком случае страдают все участники.

А есть ли эффективные способы? Один из очевидных: чувство раздражения всегда можно использовать, как

Вспомните рекомендации по использовании кислородной маски в аварийных ситуациях: маску родитель в первую очередь надевает на себя и только потом — на ребенка.

Какая забота о себе может быть целительной?

Здесь неплохо бы понять, что происходило до момента, когда возникло раздражение. Попробуем представить две ситуации: в одной — родитель счастлив, полон сил, на работе, допустим, повысили, а дома — все любят. А в другой — родитель измотан, работа достала, муж/жена не так посмотрели. И тут и в той, и в другой семье чертиком из табакерки выскакивает чадо: «Мама, папа, мне нужен новый портфель, и я хочу собаку!»

В какой из ситуаций у родителей раздражение станет главным чувством? Да, увы, когда жизненные силы на пределе, ребенок, претендующий на еще один маленький, обессилевший кусочек вашей души, может показаться врагом.

Родитель, ощущающий себя априори хорошим, уверенным в себе, даже если не очень хочет собаку, сможет найти в себе силы поговорить с ребенком (одновременно и ласково, и твердо) о причинах, почему собаку не заводят. И не будет ощущать себя после этого разговора виноватым или плохим родителем.

И тут мы обращаемся к принципиально важному понятию в воспитании детей — это понятие «достаточно хорошая мать», предложенное когда-то знаменитым психологом Дональдом Винникоттом. Если в нескольких словах эту концепцию сформулировать, то каждая мать делает для ребенка все, что может, в данных обстоятельствах, и для ребенка это бесценно. Родитель не может быть идеальным, но не должен испытывать чувство вины за свою «неидеальность».

Концепция «достаточно хорошей матери» дает родителям право испытывать самые разные чувства — и раздражение в том числе. Потому что раздражение в ситуации истощения — совершенно здоровое чувство. И если мама понимает, что ее силы на пределе и пришло время ей побыть одной, сделать что-то хорошее для себя лично (та же ванна с ароматическими маслами, или любые другие радости) — ее первая обязанность в таком состоянии: придумать, как освободиться от детей на какое-то время. Очень хорошо, если есть возможность такое время планировать заранее. И в этой ситуации, конечно, бесценной может быть помощь близких, или помощников по хозяйству, или даже соседки с детьми похожего возраста, с которой можно иногда «меняться сменами».

Но иногда глубинными причинами раздражения могут быть чувства, в которых мама боится признаться самой себе, и это может быть очень травматично для ее отношений с ребенком.

Как отличить «здоровое» раздражение от «нездорового»

«Здоровое» раздражение возникает так же часто, как и другие, радостные чувства: любовь, гордость, нежность. «Нездоровое» присутствует в отношениях все время, неким фоном в общении: ребенок все время «лишний», все время «не такой» и т.д.

И в таких ситуациях, как правило, есть какая-то драма — «за кадром», и для их разрешения, скорее всего, потребуется помощь психотерапевта.

Ребенок и драма мамы

Например, мама может постоянно чувствовать «зависть» к своему ребенку, к тому, что он — маленький, и о нем все заботятся, и она все время ощущает: «Меня никто так не любил, когда я была маленькой». Конечно, она чувствует злость каждый раз, когда любовь и подарки достаются ее «конкуренту», и по-настоящему полюбить своего ребенка она сможет лишь тогда, когда сможет дать достаточно любви ребенку внутри нее, перестанет ощущать злость от неудовлетворенности собственной жизнью.

Сходная ситуация — когда маму просто пугают дети вообще, буквально — до паники. Нет, конечно, она любит всю семью и так или иначе любит своего ребенка, но, допустим, все ее детство ей внушали, что «детскость» и непосредственность опасны тем, что нарушают правила общепринятого поведения и должны быть строго наказаны. И это убеждение так укоренилось в ней, что, когда она видит, как любые дети — такие яркие, непосредственные, радостные — нарушают правила, она впадает в панику, где-то очень глубоко в душе опасаясь наказания свыше. А паника вызывает желание заставить детей вести себя «по струночке», и их отказ соблюдать строгие правила вызывает иногда открытую агрессию, а иногда — в скрытой или умеренной форме — раздражение.

В другом случае родители (или один из родителей) видят в ребенке только средство для улучшения жизни: например, для соответствия «золотому стандарту семьи». Рождение ребенка только ради того, чтобы подтвердить свой социальный статус «людей, у которых все хорошо», может принести много грусти. Часто в такой ситуации родители ожидают, что и ребенок должен соответствовать «золотому стандарту», заранее планируют, в какую школу и в какие кружки он должен ходить, каких результатов достичь.

И тогда ребенок просто не имеет права ни на какие собственные желания, любое его желание, отличающееся от надежд родителей, — источник раздражения, воспринимающегося в семье весьма естественно: «Какие еще чувства мы можем к нему испытывать вообще? Мы ведь ему все! А он — неблагодарный, вместо подготовки к МГИМО идет на какие-то уличные танцы!»

Часто в таких случаях в ребенке «растет» фальшивая личность, False-Self, с возможным глубоким кризисом в перспективе или развивается хроническая неуверенность в себе, потому что он знает: все, что он сделает, — бесполезно, мама любить не будет. Увы, скорее всего, мама когда-то тоже усвоила истину: «если ты не самый лучший — тебя не любят», и когда-то ей это принесло много боли, а потом боль ушла в прошлое, а ее False-Self воспитывает ребенка.

Иногда причина сильной неприязни и раздражения может крыться в драматической предыстории рождения ребенка. Возможно, этот момент стал для мамы разочарованием и препятствием на пути к какой-то другой, счастливой жизни. Тогда в своей «загубленной» жизни мама может открыто или скрыто обвинять ребенка. Похожая ситуация — когда ребенок символизирует того мужчину, которого мама когда-то любила и потеряла. Эта ситуация может возникать и в случае, когда «потерянный» мужчина был отцом, и в случае, когда не был. Ребенок может быть обвинен и в том, что похож на отца, и в том, что он никогда не заменит того, кто был «потерян».

Задача для психотерапевта — помочь маме найти силы встретиться с реальностью и полюбить то, что действительно ценно в ее жизни.

Хорошее и полезное раздражение

Стоит помнить об одной, очень важной вещи: если мы говорим о здоровом, естественном раздражении, родителям важно научиться уважать это чувство в себе. Хотя бы потому, что от правильно выраженного чувства гнева и раздражения сплошная польза и родителям, и детям. Какая? Об этом я расскажу в конце.

Иногда родители обвиняют себя не только в том, что испытывают гнев и раздражение, но и в том, что не знают, как правильно эти чувства можно выразить, как сделать это безопасно для ребенка. Обратите внимание на то, что есть большая разница между тем, чтобы сказать ребенку: «Я очень сержусь на тебя за то, что ты разбил зеркало. Как будем решать проблему?» и фразой: «Вот, от тебя — одни неприятности, ты так меня раздражаешь!» В первом варианте нет подтекста «Ты плохой», но он есть во втором варианте. И это для ребенка, и его чувства доверия к миру — губительно.

Увы, для нашей, российской, постсоветской культуры намного привычнее второй вариант, причины этого лежат в привычке «стыдить» (и публично в том числе) и в феномене «выученной беспомощности», о котором очень интересно писал Мартин Селигман. «Выученная беспомощность», в частности, может выглядеть так: родитель ощущает себя совершенно бессильным что-то изменить в своей семье и вынужден жаловаться обществу, чтобы его хотя бы «пожалели».

Обратите внимание, жалобы на детей (мужей и других членов семьи) в нашей культуре стали «общим мотивом»: «А мой-то — никуда не годится, одежды-обуви на него не напасешься, одни расстройства!» (И как нередко выглядит поддержка в такой ситуации? «А мой-то — и еще хуже, и еще окно разбил!»)

К сожалению, такие инвестиции в семейные отношения, как правило, имеют плохие последствия. Что может быть противоядием? «Инвестировать» в ребенка чувство своей гордости. Очень, кстати, помогает от раздражения. А если раздражение — на поверхности, а до чувства гордости еще очень глубоко копать? Об этом можно сообщить (даже самому маленькому) ребенку в такой конструкции:

В чем же кроется польза раздражения для детей и родителей?

Родители (особенно мама в первые годы жизни) как бы дают ребенку «карту мира». Это касается и эмоций: та гамма чувств, которая доступна родителям, становится доступной и детям. И тогда, во-первых, мама, которая способна принять себя, в том числе и свое раздражение, без чувства стыда, способна полноценно испытывать эмоции и, значит, радоваться жизни. И тогда дети учатся у нее доверять своим чувствам — и так же радоваться жизни.

Во-вторых, если мама понимает, что ее душевное спокойствие имеет огромное значение для всей семьи, то может сказать что-то вроде:

Тогда дети узнают, что личное пространство — это ценность, и его можно и нужно уважать. Они учатся тому, что они — отдельные люди и их внутренний мир отличается от мира других людей. И если раздражение — просто симптом того, что кто-то уж слишком нарушил твои границы, то можно научиться уважать и границы своих родителей, и — свои.

И, в-третьих, таким образом дети узнают, что хотя мир в целом безопасен, но есть факторы непреодолимой силы. И тогда самое время — поиграть в другом месте, неподалеку, пока «фактор непреодолимой силы» не позовет ужинать.

Фото: Freepik.com, Depositphotos