Как мне удалось найти общий язык с 16-летней дочерью
В своей первой колонке Яна разбиралась в особенностях воспитания мальчика. А теперь она готова поделиться с нами опытом общения с повзрослевшей школьницей. И рассказать о том, что помогло ей найти золотую середину между гиперопекой и вседозволенностью.
Пока моя дочка была маленькой, все было понятно: как себя вести, что ей покупать, о чем говорить... Но чем взрослее наши дети, тем сложнее находить с ними точки соприкосновения, общий язык.
Казалось, совсем недавно был выпускной из детского сада. На нем моя малышка в роскошном красном платье с аккуратно уложенными локонами выглядела настоящей принцессой. Потом — начальная школа и блестящие результаты в учебе, медали и грамоты, образцово-показательное поведение. Даже когда девочка превратилась в подростка, я не знала с ней проблем. Она по-прежнему прекрасно училась, много читала, побеждала в олимпиадах, стала больше общаться с ровесниками. На родительские собрания мне можно было не ходить: когда речь заходила о дочери, отзывы были исключительно положительными.
Время летит так быстро. К шестнадцати годам дочь превратилась в высокую стройную блондинку, на которую на улице оборачивались мужчины. Но кроме этого моя красавица могла похвастаться стойкостью характера и развитым интеллектом. Я твердо убеждена, что наши дети должны быть лучше нас. Но передо мной все чаще возникал вопрос: как правильно вести себя с этой сильной личностью, за которую я всё ещё в ответе?
Особенно трудно было, когда наши взгляды на что-то разнились. Пока мы были едины во мнении, мы были лучшими подругами. Но стоило мне выразить несогласие, как я натыкалась на холодный взгляд умных серых глаз и череду аргументов в доказательство ее, дочериной, правоты. Мои доводы быстро иссякали, и я терялась, не знала, как себя вести. Иногда эмоции мешали мне быть мудрой, и я срывалась на крик. Я понимала, что была права по сути, но не права по форме.
В голове царил полный бардак. Кто она, моя дочь: взрослый или ребенок?
Если бы я была сторонним наблюдателем, то посоветовала бы маме пойти на консультацию к психологу. Вместо этого я обратилась за советом к бабушке. В моей бабушке — мудрость всего рода и безграничное терпение. Она пережила Великую Отечественную войну, голод, смерть родных. Она воспитывала меня почти с самого рождения. Я очень привязана к ней и во всем доверяю. Когда я поделилась с ней своими волнениями по поводу дочери, она сразу все поняла. Бабушка уверила меня, что на путь ее надо наставлять как ребенка, но приучать к труду.
Будь терпелива, не кричи, разговаривай с дочкой, не отдаляй от себя. Иначе уйдет, закроется, и не найдешь к ней подхода,
— говорила мне бабушка.
Вспомнила я и то, как моя мама общалась со мной в возрасте 15-17 лет. Мы были подругами, но мама многое решала за меня. Она умела убеждать, находила нужные слова, быстро принимала решения. Я уступала ей в силу мягкости своего характера. Помню то чувство неудовлетворения, когда мои внутренние убеждения подменялись чужими, пусть и родными, мамиными. Эти воспоминания заставляют переживать еще больше: как найти тот рубеж, где сохраняются личные границы повзрослевшей дочери и в то же время остается здравый смысл поступков, линии поведения.
Скоро дочери исполнится семнадцать. Уже сейчас она целая уникальная вселенная. Перевоспитывать в этом возрасте человека уже поздно. И все же до восемнадцати лет мы, родители, ответственны за наших детей. Наши родительские страхи вполне обоснованы. Молодежь в этом возрасте вспыльчива, склонна к самым крайним проявлениям эмоций. Такое поведение может привести к необдуманным поступкам.
Так что же делать? Думаю, стоит больше доверять ребенку.
Все предыдущие годы его стиль жизни определяли родители, он перенимал наши привычки, традиции и манеру общения. Пришло время позволить ему раскрыться самому. Я пресекаю в себе желание контролировать все поступки дочери, ведь я не смогу прожить за нее жизнь и уберечь от всех ошибок. Часто это очень сложно, кажется, что в той или иной ситуации решение очевидно. Очевидно мне, но не моей самостоятельной дочери.
Теперь моя помощь заключается в том, чтобы разговаривать и обсуждать, внушать уверенность в себе. Некоторые проблемы семнадцатилетний просто не может решить самостоятельно. Например, ученики 10-11 классов еще не имеют собственного дохода. В этом возрасте лишь немногие находят возможность заработать. Как поступать с финансированием юного члена семьи — решайте на семейном совете, но с повзрослевшим ребенком можно и нужно обсуждать расходы семьи, обосновывать, какие суммы карманных денег он может получить от родителей.
С другой стороны, необходимо дать юноше или девушке почувствовать ответственность за свои поступки и свою жизнь. На своем примере показывать, что в доме есть общепринятые правила для всех членов семьи, независимо от возраста.
Дисциплинируют и помогают повзрослеть обязанности по дому.
В спокойной обстановке нужно обсудить, какую домашнюю работу сын или дочь возьмут на себя, что им больше по душе.
А укрепляют ваши отношения общие интересы. Нужно находить точки соприкосновения, это сближает и помогает понять друг друга. Доверительное общение с дочерью позволило мне увидеть, как много у нас общего.
У нас, родителей, не всегда все получается гладко, но не торопитесь винить себя во всех смертных грехах. Наше настроение передается чутким и эмоциональным детям, даже если им уже семнадцать.
Главное в отношениях с повзрослевшими детьми — это любовь и принятие. Умейте прощать, верьте в детей, желайте им счастья и любите!
Фото: семейный архив Яны Мальцевой