Школьные хулиганы: кто кого?

В любой простой «дворовой» школе есть особая категория детей – ленивые потребители с низкими умственными способностями, малоразвитые, не имеющие духовных и нравственных ориентиров, жестокие к самим себе и окружающим и нацеленные, главным образом, лишь на получение удовольствия от жизни. Откуда берутся такие дети? В любой простой «дворовой» школе есть особая категория детей – ленивые потребители с низкими умственными способностями, малоразвитые, не имеющие духовных и нравственных ориентиров, жестокие к самим себе и окружающим и нацеленные, главным образом, лишь на получение удовольствия от жизни. Откуда берутся такие дети? Из семьи. Причём, необязательно из семьи алкоголиков. Часто родители таких детей – простые люди, трудно живущие, много работающие и сами очень страдающие от поведения своих чад, для которых они, увы, совсем не авторитетны. Цветочки-лютикиВ начальной школе ситуация ещё не так катастрофична. Да, ребёнок безобразно себя ведёт на уроках и не усваивает программу. Способностей у него обычно нет, но есть группа продлённого дня, куда он, конечно, ходит. Учитель на продлёнке, тратя кучу нервов и времени, как-то заставляет его делать домашнюю работу или, отчаявшись, делает её вместо ребёнка. В классе происходят мелкие неприятности: драки, иногда мелкое воровство, одалживание у одноклассников денег без возврата, уже начинающееся хамство учителям, матерные выражения и другие «приятные» мелочи. Но вот и средняя школа - «золотая пора» вседозволенности и безнаказанности для нашего героя. С учёбой начинаются серьёзные проблемы. Читать, писать и считать он кое-как научился, но дальше этого дело не идёт. Общее развитие у него нулевое, памяти и сообразительности нет, любознательность и трудолюбие отсутствуют в принципе. Такой ребёнок обычно очень социализирован, общителен и без комплексов. Ещё бы, свободного времени у него хоть отбавляй: уроки он не делает, ни на какие дополнительные занятия не ходит, ему всё, кроме компьютерных игр, сидения в социальных сетях и общения с себе подобными неинтересно, а родителям некогда, или они его не могут заставить. Он давно свободно гуляет по району, водит знакомство со старшими детьми, ему совсем нетрудно попросить на улице незнакомого человека купить ему пива или сигарет. Возможно, недавно принятые законы как-то повлияют на изменение ситуации, но в последние два десятка лет положение было катастрофическое. Чтобы совсем не заскучать в школе, он обращает свой взор на людей, его окружающих: на одноклассников и учителей. Детский коллектив – особый коллектив. Наш мальчик (большинство таких детей, конечно, мальчики) у него в большом авторитете. Домашние, ответственные дети с многочисленными обязанностями, много чего боящиеся, смотрят на него с немым восхищением, как на человека высшего порядка, осмелившегося нарушить устои. На день святого Валентина он даже получает открытки от девочек, что для мальчика в средней школе вообще редкость. Даже дети, инстинктивно понимающие всю личностную несостоятельность двоечника и хулигана, поддаются общему настроению. Видя такое благоговейное отношение одноклассников к себе, наш хулиган, быстро понимая, какой это кайф – быть кумиром коллектива - усиленно начинает укрепляться в этом статусе, воспринимая учителя как естественного конкурента, который во время урока перетягивает внимание общества на себя. Он сидит на задней парте и делает всё возможное, чтобы дети смотрели на него, а не в другую сторону. Положение осложняется ещё тем, что таких детей в классе бывает несколько. Объединившись, они могут сорвать урок полностью. О детях принято говорить как о существах с тонкой ранимой психикой, которых можно ранить на всю жизнь неосторожным словом или поступком. Увы, это не наш случай. Весёлые хулиганы – люди с железобетонной нервной системой. Учителя могут говорить им любые нелицеприятные слова, орать и стучать по столу – они никогда не обижаются, не жалуются, и сами со смехом называют себя «дебилами». Их можно бесконечно вызывать к директору – любые нравоучения им по барабану. Такой ребёнок, например, может ради интереса прижечь себе руку сигаретой и потом показывать ожог изумлённым одноклассникам. Любимое их развлечение в школе – над кем-нибудь издеваться. Над теми, кто послабее характером, не важно, ребёнок это или учитель.Это очень серьёзная, практически нерешаемая проблема в современной школе. «Весёлые дебилы» , как и животные, уважают только силу, физическую и моральную и конкретные жёсткие меры – всё то, что в современной школе делать запрещено, поскольку это противоречит современным взглядам в педагогике. И не только современным. В своей «Педагогической поэме» Макаренко описывает один любопытный эпизод. Однажды, доведённый до отчаяния своими воспитанниками, которые вели себя так же, как и вышеописанные дети, т.е. не подчинялись никаким морально-нравственным устоям и общественным правилам, Макаренко ударил подростка. «И вот свершилось: я не удержался на педагогическом канате. В одно зимнее утро я предложил Задорову пойти нарубить дров для кухни. Услышал обычный задорно-весёлый ответ: - Иди сам наруби, много вас тут! Это впервые ко мне обратились на «ты». В состоянии гнева и обиды, доведённый до отчаяния и остервенения всеми предшествующими месяцами, я размахнулся и ударил Задорова по щеке. Ударил сильно, он не удержался на ногах и повалился на печку. Я ударил второй раз, схватил его за шиворот, приподнял и ударил третий раз». Потом Макаренко описывает своё душевное потрясение от содеянного: первый раз в жизни он ударил человека. Бессонная ночь и мысли о своей педагогической несостоятельности. На следующий день он с удивлением обнаруживает исключительно положительный эффект своего постыдного поступка. Парень нисколько не обиделся, а, наконец, начал работать. Мало того, он со смехом вспоминает, как его побили, и говорит, что правильно сделали. Обстановка в коллективе явно улучшилась. Опять Макаренко не спит и размышляет о том, почему классическая педагогическая наука категорически выступает против побоев, считая, что они воспитывают личность раба. Коллеги, которые его резко осудили, тоже вынуждены констатировать положительный эффект: «Екатерина Григорьевна {коллега Макаренко}несколько дней хмурила брови и разговаривала со мной официально-приветливо. Только дней через пять она меня спросила: -Ну, как вы себя чувствуете? -Всё равно. Прекрасно себя чувствую. -А вы знаете, что в этой истории самое печальное? Самое неприятное то, что ведь ребята о вашем подвиге рассказывают с упоением. Они в вас даже готовы влюбиться, и первый Задоров. Что это такое? Я не понимаю. Что это, привычка к рабству?» Макаренко подумал и сказал Екатерине Григорьевне следующее: «Нет, тут не в рабстве дело. Вы проанализируйте хорошенько: ведь Задоров сильнее меня, он мог бы искалечить меня одним ударом. А ведь он ничего не боится, не боятся и Бурун и другие. Во всей этой истории они не видят побоев, они видят только гнев, человеческий взрыв... для них - это человеческий поступок». Конечно, рукоприкладство – это не единственный идеальный выход из такой ситуации. Но, на мой взгляд, у любого хулигана должно быть чёткое знание того, что за безобразное поведение, например, за травлю и унижение человека, последует наказание, причём совершенно конкретное. Возможно, вместо устного замечания, следовало бы лишить хулигана права на бесплатный завтрак или обед на неделю или каких-либо других социальных льгот, которыми он обычно активно пользуется. Посмотрим, что предлагается по этому поводу в новом Федеральном Законе "Об образовании": «За совершение дисциплинарного проступка к обучающемуся могут быть применены следующие меры дисциплинарного взыскания: устное замечание, выговор, отчисление из организации, осуществляющей образовательную деятельность». (Статья 44 пункт 2) Устные замечания делают нашим «героям» десять раз на дню. Выговор, как мера дисциплинарного воздействия, очень распространённая в советское время, всегда был рассчитан на то, чтобы человека мучила совесть, и было стыдно перед обществом. Для современного хулигана – это пустой звук. Отчисление из школы, возможно, могло бы стать реальной угрозой некоторым хулиганам, если бы не пункт 3 той же статьи: «Отчисление как мера дисциплинарного взыскания не применяется к обучающемуся, не завершившему освоение основной образовательной программы общего образования», другими словами - не окончившему девяти классов. Кроме того, нельзя отчислять учащегося, не достигшего пятнадцати лет.» Пункт 5 защищает права школьников начальных классов: «Меры дисциплинарного взыскания не применяются к обучающимся по образовательным программам дошкольного, начального общего образования, а также к обучающимся с ограниченными возможностями здоровья (с задержкой психического развития и различными формами умственной отсталости).» Получается, что по закону нельзя сделать даже устное замечание психически неадекватному ребёнку в начальной школе. В то же время пункт 1 статьи 43 гласит: «Обучающиеся обязаны уважать честь и достоинство других обучающихся и работников организации, осуществляющей образовательную деятельность». Это "де юро", а "де факто" хулиганов нельзя выгнать из класса во время урока, потому что таким образом нарушается их право на образование, и они могут смело бежать с заявлением в прокуратуру. Они могут ничего не делать на уроках, зная, что тройку им поставят всегда, ибо школа обязана дотянуть их до десятого класса. Они не готовятся к экзаменам ГИА, поскольку понимают, что школа обеспечит им сдачу по билетам, при которой их и их родителей будут слёзно умолять выучить хотя бы один билет, который они и вытянут. Перевести в коррекционную школу их можно только с согласия родителей. В школе такие ученики существуют по принципу «я буду делать всё, что хочу, и мне за это ничего не будет», «я ничего не делал весь год, а тройку мне всё равно поставят», что развращает весь детский коллектив, приучая его к двойным стандартам. Хулиганы были в школе и в советское время, но в гораздо меньшем количестве. Комсомол, пионерская организация, кружки, секции, бесконечная общественная работа - всё это поднимало часть детей над уровнем семьи или социальным окружением, в котором проходила их жизнь. Если не в умственном, то в нравственном отношении точно. В обществе не было свободы слова, но его не было и для хулиганов тоже. Они сидели на последней парте и играли в крестики-нолики. А если пытались вякнуть, на них обрушивалась вся мощь общественных организаций. И это были не шутки. Могли из школы со справкой выгнать. Но главное – создавалось общественное неприятие такого поведения. Проступки разбирались на собраниях, хулиганов брали на поруки, назначали сроки исправления, принимали коллективные меры! Противостоять коллективу было не так уж и легко. Кроме того, хулиган и двоечник был не героем в глазах детей, как это происходит сейчас, а лузером, индивидумом, стоящим на нижней ступени общественной иерархической лестницы, которому ничего в жизни не светит. Это вообще было отличительной чертой советского общества – человеку нельзя было существовать вне системы с её строгими правилами. Для свободомыслящих людей это было мучительно, но для вышеописанных личностей - в самый раз. Современные взгляды на воспитание и образование детей базируются на следующих основополагающих принципах: все дети от природы талантливы, гениальны, всему, чего им не хватает, можно научить, а всё недостающее - развить с помощью передовых методик. Если что-то не получается, виноваты те, кто не мотивировал детей на учёбу, не смог правильно преподавать, не развил те самые скрытые таланты и способности, другим словом - виноваты учителя. Это, конечно, очень высоконравственная позиция, которую поддерживает наше государство, сделавшее обязательным для всех основное общее девятилетнее обучение. Благородный замысел наших законодателей понятен: во-первых, у каждого человека есть право на образование, а во-вторых, нам нужны образованные и духовно развитые члены общества. Альтернативная точка зрения встречается обычно у людей, которые конкретно занимаются воплощением в жизнь этих прекрасных замыслов. Состоит она в следующем: не хочешь учиться, получай справку о том, что умеешь читать, писать, считать и до свидания: иди работать и не мешай учиться дальше тем кто хочет. Андрей Фурсенко, теперь уже бывший министр образования, в одном из интервью, осудил такую позицию: "Логика вроде бы простая: дескать, хватит ставить "тройки" вместо "двоек", чтобы перетаскивать из класса в класс тех, кто не хочет учиться дальше. С одной стороны, посыл правильный, но с другой - демагогический. Потому что снимает ответственность с учителя и с родителя за будущее ребенка. Между тем есть объективное требование времени: уровень образованности и социализации россиян должен расти. И общество, и государство не должны оставаться от этого в стороне." Государство в стороне не осталось, встав горой на защиту двоечников, срывающих уроки. На родителей хулиганов обычно надежды мало, они часто сами не знают, что делать со своими детьми, а общество (учителей, одноклассников и родителей одноклассников) никто не спрашивал. Есть закон, значит, обязаны исполнять: образовывать, социализировать и терпеть моральных уродов в своём коллективе. Наверно, именно в связи с тем, что положение с дисциплиной во многих школах ухудшается, Минобрнауки опубликовал проект приказа, который называется "Порядок привлечения учащихся к дисциплинарной ответственности" и посвящен методам наказания школьников за дисциплинарные проступки. Но выше федерального закона, как известно, не прыгнешь: опять те же самые устные замечания, выговора и отчисления с такими же ограничениями, как и в законе. Дети, как известно, не делятся на «хороших» и «плохих», однако в некоторых школах есть целые классы, где ученики матерятся на уроках, не учатся и вообще делают, что хотят. Если в таком классе находятся нормальные, ответственные и мотивированные дети, их родителям приходится обеспечивать процесс обучения своими силами. Немудрено, что домашнее обучение детей становится всё более популярным. В такой ситуации происходит скрытый процесс перераспределения детей по школам, с которым чиновники пытаются бороться объединением сильных и слабых школ, чтобы общество «не било баклуши», а занималось воспитанием, обучением и социализацией отстающих граждан, у которых есть права, но нет обязанностей. Своих детей они, правда, обучают в других условиях.