В преддверии дня лицеиста «Летидор» рассказывает про уклад женской Арсеньевской гимназии — в свое время не менее популярной в Москве, чем Царскосельский лицей в Санкт-Петербурге. «Летидор» рассказывает, чем жили, какие предметы изучали, что за форму носили и сколько денег отдавали за образование ученицы Арсеньевской гимназии в конце XIX века в Москве. О гимназии В конце 1860-х годов в Москве открылось сразу несколько частных учебных заведений. Одним из самых заметных стала женская гимназия, которой руководила Софья Арсеньева — дочь известного российского архитектора Александра Витберга. Гимназия находилась в самом центре Москвы, в бывшем особняке Дениса Давыдова (по современному адресу — улица Пречистенка, 17). О программе Девочек принимали в гимназию в возрасте 8-9 лет. Обязательным условием для поступающих к началу учебного года в подготовительный класс были требования: по «Закону Божьему»: молитва Господня, молитва перед учением и после учения; по «Русскому языку»: умение читать без большого затруднения и списывать с книг по двум линейкам; по «Французскому языку»: знание всей азбуки — печатной и письменной, а также умение написать её; по «Арифметике»: умение писать цифры. От тех, кто хотел присоединиться к классу в середине учебного года, требовалось знание материала, на данный день уже изученного в этом классе. Девочки, которые посещали занятия, принадлежали к дворянскому сословию. К поступлению в школу их готовил целый состав преподавателей.Что знала выпускница гимназии после выпуска После семилетнего образования каждая ученица знала: «Закон Божий»: молитвы. Священная история Ветхого и Нового Завета. История христианской церкви. Катехизис. Учение о богослужении христианской православной церкви. Чтение Священного писания; «Русский язык и литература»: чтение и рассказ. Выразительное произношение наизусть. Орфографические упражнения. Грамматика: русская и церковно-славянская этимология, русский синтаксис. Стилистика. Упражнения в изложениях и сочинениях в связи с элементарной логикой. Изящные переводы с иностранных языков. Изучение русских прозаиков и поэтов. История русской литературы; «Французский, немецкий, английский» (от обучения английскому языку освобождались те воспитанницы, для которых изучение трёх иностранных языков было признано затруднительным): чтение, рассказ, выразительное произношение наизусть, орфографические упражнения, грамматика и стилистика, изучение прозаиков и поэтов, история литературы; умение владеть языками устно и письменно; «Математика»: арифметика, алгебра до логарифмов включительно, геометрия со стереометрией; приложение алгебры к геометрии; тригонометрия; «История», «География», «Физика»: в объёме курса мужской гимназии; «Естественные науки»: в низших 4-х классах — как предмет наглядного обучения, в 7-м классе — подробнее; «Из искусств»: рисование, хоровое пение, гимнастика, танцы, музыка; а в первых 3-х классах и чистописание.Сколько стоило образование Цены на обучение в 1878 году были следующие: плата за приходящую ученицу (в год) — 150 руб.; за полупансионерку — 400 руб., за пансионерку — 500 руб. За ученицу подготовительного класса: приходящую — 100 руб.; полупансионерку — 350 руб.; пансионерку – 450 руб. Кроме того, единовременно вносилось за каждую пансионерку 30 рублей. Для сравнения: в те годы килограмм картофеля стоил 2 рубля, килограмм говядины — 27 рублей, килограмм сливочного масла — 61 рубль. Что носили гимназистки В гимназии были строгие порядки в отношении внешнего вида девочек. Правильной одеждой считалось коричневое шерстяное платье и черный шерстяной передник. В те времена пренебрежение к внешнему виду каралось строже, чем незнание предмета. Ученица, явившаяся на занятия в растрепанном виде, получала выговор, представление родителям. Также девочку отчитывала классная дама или больше — сам директор гимназии Софья Арсеньева, чей осуждающий взгляд, по воспоминаниям школьниц, был худшим наказанием для каждой из них.О быте учениц Благодаря сохранившимся мемуарам выпускниц гимназии, известно не только формальное устройство школы, но и особенности её быта. Занятия начинались ровно в 9. Одна из гимназисток, Татьяна Аксакова-Сиверс, вспоминает: «В низкой просторной передней [усадьбы] меня встречал швейцар Александр, маленький толстый старичок, топтавшийся на месте, как медвежонок, и его жена, дельная, быстрая старушка Наталья, ведавшая более 30 лет и вешалками, и кипячёной водой, и подаванием звонков. Мой класс насчитывал около 40 человек, учился хорошо, но был какой-то разношёрстный. Менее блестящий, чем предыдущий… Учение мне давалось без всякого труда и никогда не составляло предмета забот моих родителей. Начиная со 2-го класса и до самого конца я шла на круглых пятёрках, но должна признать, что пятёрки по физике и математике доставались только за счёт хорошей памяти, тогда как гуманитарные науки проникали несколько глубже. В 4 классе мы сдавали экзамены по естествоведению, причём отметка, полученная на этом экзамене, входила в окончательный аттестат. Так как я уже метила на золотую медаль, четвёрка по естественной истории могла мне испортить всё дело, и я, снедаемая честолюбием, твердила наизусть «лютиковые» и «крестоцветные», которые могли меня подвести. Учительницей по этому предмету у нас была Анна Николаевна Шереметевская, родная сестра знаменитой актрисы Марии Николаевны Ермоловой, женщина очень нервная, от которой можно было ждать всяких сюрпризов. Однако всё обошлось благополучно, и полученная отметка не закрыла мне путей «к славе». Возвращаюсь к описанию своего школьного дня. После трёх утренних уроков и завтрака мы отправлялись парами гулять по улицам (это называлось «крокодилом»). Маршрут был всегда один и тот же: по Пречистенке до Зубовского бульвара и обратно, мимо Лицея, по Остоженке. Если в кармане лежала плитка шоколада, купленного за 5 копеек в мелочной лавке гимназического поставщика Капустина, то гулять было не так скучно. Кроме того, с годами я стала обладать унаследованной от матери способностью извлекать интерес из всех жизненных положений. В три часа, к концу занятий, за мной заходила мама». Также на протяжении школьного дня у девочек был обед, который они приносили с собой в школу и оставляли на специальной лавке в столовой. В гимназии было обязательное место для священника, хранения икон и место исповедания. Как и в современной школе, после уроков желающие оставались на дополнительные платные занятия: по музыке, хоровому пению, танцам и гимнастике. Быт гимназисток XIX столетия удивительным образом напоминает рутину нынешних школьников. И хотя с момента открытия гимназии прошло уже больше века, но убрав особенности времени из воспоминаний школьницы, мы вряд ли заподозрим, что их писала девушка, жившая полтора века назад.Все фотографии — из личного архива автора статьи.
