«Нельзя из ребенка А сделать ребенка В». Исповедь отца двоих совершенно разных детей

Когда у ваших друзей или у вас самих появились дети, вы наверняка не раз отмечали, насколько непохожими они могут быть по характеру и темпераменту у одних и тех же родителей. «Летидор» отыскал для вас интересное мнение американского педиатра, доктора медицинских наук Перри Класса, который на собственном примере и примере своих пациентов объясняет, почему с одними детьми легко, а с другими намного труднее.

Спокойно спала только моя дочь, мой второй ребенок. Мой старший сын, мой первый драгоценный малыш, не давал покоя все ночи напролет, пока ему не исполнилось 2 года. Теперь, когда он взрослый, я могу ответить на вопрос — могли ли мы обучить его самостоятельно успокаиваться и прекратить звать нас ночью. Мы старались, но нам не удалось — и мы в конце концов сдались.

Моя дочь спала спокойно всегда. Она придерживалась расписания, которое так точно рекомендуется в книгах. Когда она была еще младенцем, то прекрасно спала в промежутках между кормлениями, а затем и всю ночь, и ничто не влияло на ее сон. Вы скажете, что мы просто со вторым ребенком стали более зрелыми или менее тревожными родителями, что мы позволяли ей научиться успокаиваться самой или, может быть, что наша жизнь вообще стала спокойнее. Нет, наоборот.

Я курирую вопросы педиатрии, связанные с оказанием помощи родителям на самых ранних этапах развития детей. Я рассказываю мамам и папам, как преодолевать сложности, связанные со сном ребенка, кормлением, приучением к горшку, дисциплиной и истериками. То есть рассказываю обо всех вещах, которые окружают их в повседневной жизни с малышом. При этом я говорю об изначально здоровом, нормально развивающемся ребенке. И самая трудная вещь — это объяснить, особенно родителям первенцев, как сильно могут отличаться друг от друга эти здоровые, абсолютно нормальные младенцы.

Каждый ребенок по-своему индивидуален. При этом некоторым родителям детей с нормальным развитием приходится гораздо сложнее, чем тем, у которых есть особенности развития. Им приходится выполнять больше тяжелой работы, получать меньше удовлетворения, испытывать даже некоторый стыд за поведение детей. Порой кажется, что это большой пласт педиатрии и педагогики, который почему-то не принято обсуждать. Младенцы все разные, они развиваются по-своему.

С родителями я часто говорю о детском темпераменте. Вместе мы смотрим на то, по каким чертам ребенок или взрослый значительно выделяется — например, очень активный или пассивный, легко адаптируется или, наоборот, с трудом. Важны и другие черты — перепады настроения, продолжительность концентрации внимания. Никто не утверждает, что эти черты являются фиксированными и что на них нельзя повлиять. Но также верно и то, что каждый родитель и учитель прекрасно осознает, что невозможно превратить ребенка А в ребенка Б.

Конечно, важно учитывать и то, что разные родители могут по-разному оценивать темперамент ребенка. Например, очень активный малыш будет доставлять много неудобств и проблем возрастным родителям, а вот более молодые и активные мама и папа не увидят никаких сложностей в воспитании такого сорванца.

У меня на приеме была мать, которая объясняла мне, почему один из близнецов был ангелом, а другой дьяволенком. А потом она стала плакать. У меня был отец, который искренне интересовался, знаю ли я хотя бы одну пару, которая развелась, потому что их ребенок не спал всю ночь. И, конечно, многие родительские страдания — это результат их реакции на поведение своих детей. Но спросите у любого из родителей, который воспитал двух детей с совершенно разным темпераментом, он скажет, что это просто ребенок, с которым приходится находить общий язык.

Как педиатр, я испытываю уважение к родителям, которые добродушно справляются с причудами своих детей.

Последние предполагают, что если ребенок плачет, значит, его родители или слишком снисходительны и потакают любым его капризам, либо слишком пренебрежительно и равнодушно относятся к собственному ребенку. Или обе крайности сразу.

Есть дети, чей уровень активности, жесткости или застенчивости переходит в патологию. Это фактически осложняет их жизнь, поскольку такое поведение выходит далеко за пределы нормального темперамента. Как педиатр, я хочу сначала убедиться в том, что у ребенка нет никаких отклонений. Но когда я убеждаюсь, что на самом деле в поведении нет ничего неправильного, я отмечаю, что воспитание здорового, нормального ребенка может быть гораздо более сложной задачей, чем воспитание ребенка с некоторыми отклонениями в развитии.

Теперь она выросла. Но тогда, в детстве, она была тем ребенком, о которых говорят «энергичный» или «живой»: невероятно упрямая, готовая биться до последнего по любому малозначительному вопросу, и периодически, в основном на публике, устраивала такие скандалы, что я иногда думал, что меня могут арестовать. И да, теперь, когда она стала взрослой, я вижу, что многие из этих черт трансформировались в решимость и силу характера. Но, оглядываясь назад, я не уверен, что мы могли бы пройти через это до конца, если бы мы не были по крайней мере хорошо выспавшимися.

Как педиатр, я пытаюсь помочь родителям и подбодрить их — ведь даже самых капризных детей можно успокоить, даже детей, которые испытывают отвращение ко всему новому, можно научить «пробовать» мир. Рано или поздно почти все дети поддаются обучению, отказываются от соски и спят всю ночь. И пройдя этот путь, спустя десятилетия большинство из нас — и родителей, и детей — находят возможность оглянуться назад и улыбнуться.

_Источник:well.blogs.nytimes.com