Я начала мерять свою жизнь четвергами – именно по этим дням моя беременность подрастала на одну недельку. И внимательно читала календарь развития ребенка в утробе. Сначала ждала 22 недели – срок, с которого за жизнь малыша врачи должны бороться в любом случае. Потом 26 недель – он уже жизнеспособен, конечно, при должной медицинской помощи. 27 – у него теперь работают все системы органов. 28 – его мозг прежде был гладким, а теперь на нем начинают появляться борозды и извилины. 29 – плод уже учится терморегуляции своего тела. 30…
Читать дальше мне не пришлось. На 29 неделе беременности у меня начали отходить воды. Врач скорой, который обязан был на таком раннем сроке отправить меня в перинатальный центр, ошибся, и меня отвезли в обычный роддом по месту жительства. Я, конечно, была там, как чудо-юдо-рыба-кит. Врач в приемном покое нашла свой выход из внештатной ситуации с проблемной роженицей – начала меня обвинять во всем подряд: и воды я с чем-то другим перепутала, и про какое-то кровотечение придумала.
К моему большому счастью, другой доктор ей подсказал: «Не спеши. Будем наблюдать». Экстренное кесарево делать не стали, было решено держать меня как можно дольше на «безводном». Колоть антибиотики, чтобы не допустить инфицирования плода, и препарат для раскрытия его легких. То есть тогда уже было понятно, что малыш скоро появится на свет, но нам нужно было максимально это отсрочить – в той ситуации важен был каждый час, который он оставался в утробе.
Так прошло два дня. Очень тяжелых. Психологически. Не дай Бог никому узнать и почувствовать, каково это – видеть, как уменьшается твой живот, потому что воды постоянно подтекают, все меньше чувствовать шевеления внутри себя, бояться за малыша каждую минуту.
Я много с сыном разговаривала тогда. Рассказывала, что мы назовем его Васей, что мы его с папой очень любим и ждем. Что у нас есть кот Вэл, он рыжий и пушистый. Что на улице сейчас дождик, а завтра обещают солнце. Что когда он родится, мы будем много гулять по набережной речки Качи и кормить уточек… Спустя два дня мой малыш появился на свет. Той ночью у меня снова началась отслойка, а это показание к экстренному кесареву. Когда все закончилось, меня разбудили еще в операционной. «Как мой ребенок?», - единственное, что я спросила. «Жив. Пока жив», - ответил кто-то.