Чем так опасна для грудничка эмоциональная холодность матери: случай из практики
Марина Ступина, перинатальный психолог, консультант по грудному вскармливанию, педиатр, студентка Института теории привязанности Гордона Ньюфелда и мама троих детей уже рассказывала о том, почему так важно кормить ребенка грудью по требованию, много носить его на руках и ни в коем случае не игнорировать плач.
А сегодня Марина вспоминает случай из своей практики, который стоит того, чтобы проанализировать сложившуюся ситуацию и рассказать об этом другим родителям.
Марина Ступина
Любой опытный консультант по грудному вскармливанию знает, что нельзя ехать на консультацию, не поговорив предварительно с мамой ребенка. Но этот папа был так взволнован… Он рассказал о том, какие тяжелые роды были у жены, с какими осложнениями родилась малышка, о том, как ее три недели выхаживали в больнице. И он очень, очень просил меня приехать, и это меня подкупило.
Я поехала. И совершила ошибку.
Дверь мне открыла мама — очень приятная, приветливая женщина. Малыш спал. Я собрала анамнез, выяснила, как протекала беременность, как проходили роды и что было в послеродовом периоде. Мама рассказала о том, что роды были очень сложными, ребенок неделю провел в реанимации и еще две недели в больнице без мамы. И вот теперь его выписали домой, молока у мамы немного, а она хочет кормить его грудью.
В этот момент крошка проснулась и начала истошно кричать.
И тут началось нечто совершенно неожиданное для меня.
Папа вскочил, схватился за голову и начал бегать по комнате из угла в угол. На его лице было написано страдание, которое он переживал вместе со своей страдающей дочкой. Было видно, как ему физически плохо. А мама…
Мама спокойно продолжила сидеть на диване, не проявляя никаких эмоций, не пытаясь взять ребенка на руки и не предпринимая попыток успокоить. На лице мамы было спокойствие. Около минуты я, продолжая наблюдать эту сцену, еще что-то рассказывала ей, а потом предложила взять девочку на руки и успокоить. Она с удивлением посмотрела в сторону кроватки, как будто только сейчас услышала плач, подошла и взяла малышку.
Но успокоить ее она не могла. Ребенок кричал.
Тогда я попросила разрешения ей помочь.
Эмпатия — это способность чувствовать эмоции другого человека как свои собственные. У специалистов помогающих профессий эмпатия развита очень хорошо. Когда я беру ребенка на руки, я чувствую, в каком состоянии он находится.
Эта малышка была в панике. Она выкрикивала свою боль о тяжелом появлении на этот свет, о трех неделях, проведенных в одиночестве в больнице, она плакала о том, как ей страшно и одиноко в этом мире. Как она хочет чувствовать рядом своих взрослых, как ей нужны сейчас тепло и поддержка.
Я чувствовала эти эмоции, и мне самой захотелось плакать.
Чувствовал эти эмоции и папа. А вот мама оставалась безучастной. Совсем. Попытки приложить девочку к груди закончились неудачей — при контакте с маминой грудью она начинала кричать еще сильнее.
С большим трудом успокоив малышку, я объяснила маме, что происходит, и рассказала, что ее девочке нужно очень много физического контакта, постоянное ношение на руках, совместный сон, контакт кожа к коже.
Ей нужно дать почувствовать, что мир, в который она пришла, не так плох, как ей показалось в начале ее пути.
Что взрослые, от которых она зависит, готовы всегда прийти ей на помощь и не оставят ее больше одну. Что мама больше никуда не исчезнет и всегда будет рядом. И тогда она начнет успокаиваться, начнет чувствовать себя в безопасности, снова научится доверять маме и начнет брать ее грудь.
Мама выслушала меня и сказала, что если ребенку не нравится ее грудь, то она ничего не имеет против того, чтобы кормить ее смесью. И я поняла, что я ничем не смогу помочь.
Природа наделила женщину эмпатией как инструментом для взращивания потомства. Мама чувствует своего малыша без слов. Когда он улыбается или смеется, нас наполняет волна сильной радости. Когда он плачет, нам плохо вместе с ним. Этот инструмент помогает женщине понимать потребности ребенка, который не может выразить их словами. И малыш тоже наделен эмпатией и чувствует свою маму. Нервничает, если нервничает мама, волнуется вместе с ней, успокаивается, если мама спокойна, и радуется ее положительным эмоциям.
У мужчин, как правило, эмпатия так сильно не развита. Ведь у него другая ответственность: он должен добыть своей семье пропитание и не пожалеть убить детеныша животного, мясо которого прокормит их всех. Он должен защитить свою женщину и своего ребенка от врагов, и здесь тоже не до сантиментов.
Почему же мама лишена такого важного инструмента? Если девочка в детстве сталкивается с тем, что ее потребности игнорируются значимыми для нее взрослыми, если родители безусловно ее не принимают, если ее душе наносится слишком много ран, то мозг начинает выстраивать защиты от непереносимой уязвимости, и эмоции начинают блокироваться — это необходимо для выживания. И ребенок перестает чувствовать свою боль. Ему становится все равно. Но мозг не выбирает, от каких эмоций защищать, а к каким оставить доступ.
Защитный панцирь, окутавший сердце, не дает человеку чувствовать не только собственную боль, но и испытывать сострадание и чувствовать боль других людей.
Я не знаю, что именно привело ту маму к такой эмоциональной холодности. И почему тот папа был настолько чувствителен. Вероятно, они встретились и подошли друг другу, как ключ к замку. И, в общем-то, ничего страшного в том, что произошло такое смешение, нет.
Хуже было бы, если бы оба родителя были эмоционально холодными. Но, к сожалению, эмпатичный и чувствительный папа не сможет кормить ребенка грудью и находиться рядом с ним столько времени, сколько мама.
И я не знаю, как будут развиваться события в этой семье дальше. Может быть, эта мама передаст свой защитный панцирь дочке по наследству, а может быть, папа своей чувствительностью скомпенсирует мамину холодность.
Одно я знаю точно: родительский путь — это не заданная траектория.
Это извилистая дорога, которую каждый родитель проходит сам.
И у нас всегда есть выбор: автоматически передавать полученные в собственном детстве модели взаимодействия с детьми или становиться осознанными родителями — анализировать, что же нам досталось по наследству, и решать, хотим ли мы передавать это наследство своим детям или выберем другой путь — путь создания близких, доверительных, эмоционально значимых отношений со своими детьми.
Фото: Shutterstock.com