Гофман, мышонок и корова: переводы с немецкого

Современная немецкая литература — не самая частая гостья на русских книжных прилавках. Она заметно отстает не только от всепобеждающих американцев и традиционно любимых в России французов, но и от итальянцев (которые, прямо сказать, последние пятьдесят лет больше преуспевают в изготовлении брюк, чем книг), и даже от относительно малочисленных скандинавов.

Но в детской литературе все совсем по-другому. Яркие и занимательные книжки авторов с трудновыговариваемыми немецкими фамилиями выходят у нас регулярно — и, в общем, вполне достойны внимания. Даже несмотря на фамилии.

Бригита Венингер, Штефани Роэ. «Мико и Мимико». CПб, «Акварель», 2012

Книжный сериал про мышонка Мико — плод немецкоязычной кооперации: дебютирующая в детской книжной иллюстрации дизайнер и график Штефани Роэ – жительница нижнесаксонского Брауншвейга, а переквалифицировавшаяся из воспитательницы в писательницу Бригита Венингер – австриячка. Новое петербургское издательство «Акварель» открывает сериал двумя книгами, в каждой из которых по две истории. Про рисованных мышек Роэ можно сказать только то, что они сделаны очень умело и со вкусом – в меру «пушисты», в меру человекоподобны и живут в узнаваемом мире современного европейца — с магнитиками на холодильнике и детской комнатой, полной игрушек. А вот о самих коротких историях стоит рассказать подробнее.

Многолетний педагогический опыт фрау Венингер дает о себе знать: все четыре истории чрезвычайно поучительны. В них рассказывается, как выходить из конфликтов, связанных с разбитыми вазами и детским упрямством, как не жадничать с подарками на день рождения и как дать поспать маме в выходной. Но, к чести автора, эти поучения, во-первых, адресованы взрослым в той же степени, что и детям, а во-вторых, автор нашла изюминку: упоминаемый в заголовке Мимико — это маленькая куколка-талисман главного героя, мышонка Мико, с которым и он, и его мама обращаются как с живым существом. И это (а не условные мышиные мордочки) придает вполне житейским историям из жизни современных австрияков совершенно сказочный колорит.

Александр Штеффенсмайер. «Лизелотта: охота на почтальона». СПб, «Акварель», 2012

Комиксист и иллюстратор Александр Ш-р придумал веселую корову Лизелотту в 1998 году, в возрасте 21 года, и с тех книжки-картинки с минимальным количеством слов про бедовую корову с сокрушительным чувством юмора и ее долготерпеливую хозяйку-фермершу выходят регулярно. Секрет их успеха даже секретом назвать трудно: «всего-то» – талантливые динамичные рисунки, далекие от приторности и полные смешных подробностей, по которым видна искренняя любовь к домашним животным, и внятная история, рассказанная при помощи минимального количества слов.

В первой истории на русском языке — о незадачливом почтальоне, которого игривая Лизелотта любит пугать – к этим двум компонентам был добавлен еще один, очень важный. Русский текст заказали одному из лучших переводчиков с немецкого языка – Марине Кореневой. Текста там совсем немного, но каждое слово – живое и незатертое. Хочется надеяться, что издатели и дальше «выдержат марку».

Генрих Гофман. «Стёпка-Растрепка». М., «Карьера-пресс», 2012

У Гоголя в «Невском проспекте» упоминается немец Гофман – «не писатель Гофман, но довольно хороший сапожник с Офицерской улицы». Вот и автор этой книги — не писатель, а довольно хороший (наверно) детский доктор, одногодка Гоголя (оба родились в 1809 году), который догадался скрашивать ужасы тогдашней медицины смешными грубоватыми стишками с такими же грубоватыми (чтобы не сказать — лубочными) картинками. Стишки эти, конечно, не имели никаких литературных достоинств: парными глагольными рифмами в них наглядно рассказывалось и показывалось, что бывает с непослушными детьми, которые не кушают суп, не слушают нянюшек и не смотрят под ноги.

Но черный юмор, сближающий творения доброго доктора с опусами едва ли ему известного современника Эдварда Лира, и такие же резкие абсурдистские картинки (где, например, злодей-портной отрезает большие пальцы мальчику, чтобы он не засовывал их в рот), сделали эти рукодельные листки неожиданно популярными. Они были собраны и изданы в виде книги, а потом переведены на многие языки, включая русский. Причем в русском переводе герои получили русские имена.

Переводы из издания 1857 года Маврикия Вольфа, воспроизведенные в книжке, конечно, «отдельно доставляют», как сейчас принято выражаться:

Ах! Феденьку кладут в кровать!
Болит нога, не может спать.
Прегорького лекарства вот
Ему вливает доктор в рот.

Собачке же и горя нет:
Она уселась за обед
И съела всё: пирог и суп.
Ну, не были ли Федюша глуп?

Мало того: единственный стишок, переведенный специально для этого издания, не уступает в «своеобразии» текстам полуторавековой давности. Переводчика Юрия Шипкова можно было бы поздравить с прекрасной стилизацией, если бы он не назвал охотника с ягдташем и пьющей кофе женой «мужиком» – что для русского издания 1857 года было бы еще большим абсурдом, чем заяц в очках, который в этого охотника стреляет из его же ружья.

Маршаку, Бенуа, Блоку и Баланчину, чьи цитаты приведены на обложке, стишки Генриха Гофмана казались «неуклюжими, старомодными, но весьма задорными». Мы же, знакомые с творчеством Хармса (тоже, вероятно, читавшего эти тексты) и Олега Григорьева, можем воспринять эту прекрасно изданную книжку скорее как авангардную. Только вот является ли она детской — каждому родителю лучше решать самому.

_ Читайте также:
Поэзия для самых маленьких
Безбрежное море скандинавских сказок
Английские сказки: Кэролл, Милн и все-все-все_