Для чего нужен «тихий час»

Когда разум засыпает, у мозга появляется возможность отфильтровать дневной опыт, оценить его относительную значимость, а затем отправить нужное в огромное хранилище предыдущего опыта – в долговременную память.

Это подтверждает эксперимент ученого Мэтью Уилсона, который натренировал крыс бегать по лабиринту в поисках кусочков пищи. С помощью имплантированных в мозг животных сенсорных датчиков он регистрировал импульсы скоплений нейронов. Нейроны, которые интересовали ученого, находились в гиппокампе – участке мозга, отвечающем за консолидацию памяти как у крыс, так и у людей. Уилсон открыл, что, когда спящие крысы входили в фазу быстрого сна, импульсы возникали в тех же скоплениях нейронов, что и при дневной беготне по лабиринту.

Выходит, процесс обучения наступает, когда мы отплываем в страну снов. Об этом говорит и другое исследование, во время которого испытуемых учили выполнять на компьютере определенную задачу. Их результаты к концу четвертого за день практического занятия понижались. Но если они после завершения второго занятия полчаса дремали, результаты оставались на том же уровне, а если «тихий час» длился все шестьдесят минут, то на третьем и четвертом занятиях результаты становились выше.

Еще несколько фактов о детских сновидениях:

• 1. Дети, которые рассказывают о сновидениях чаще, чем их сверстники, не обладают лучшей памятью, словарным запасом или описательными умениями, но у них более высокий уровень зрительно-пространственных навыков.
• 2. Те, кто ослеп до пяти лет, теряют способность наблюдать визуальные образы в снах. Люди, которые потеряли зрение между пятью и семью годами, иногда говорят о визуальных образах. Тех, кто перестал видеть после семи лет, посещают такие же яркие визуальные образы, как и зрячих. Это значит, что именно в период от пяти до семи лет мозг учится создавать зрительные образы без опоры на непосредственное чувственное восприятие.
• 3. Швейцарскому исследователю Инге Штраух удалось обнаружить любопытные различия между фантазиями и снами детей. В своих фантазиях ребенок часто играет активную роль во взаимоотношениях, в то время как в сновидениях он обычно становится жертвой агрессии или пассивно принимают чью-то дружбу. Штраух сделала вывод, что «в сновидениях дети рисуют себя такими, какие они есть в повседневной жизни, а в фантазиях они представляют себя такими, какими им хочется быть».