По решению Конституционного суда Российские подростки лишились права на суд присяжных. По мнению судей, это не дискриминация, а забота о несмышленых детях. Во вторник Конституционный суд вынес решение по делу Вадима Филимонова, подростка из Владимирской области, попавшего под суд, пишет Gazeta.ru. Прошлогодние поправки в Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) лишили его и многих других обвиняемых права на суд присяжных. Шестнадцатилетнего Филимонова обвинили в изнасиловании и убийстве подруги в начале 2013 года. Тогда дела по этим преступлениям были подсудны судам субъектов РФ и могли слушаться присяжными. Филимонов воспользовался этим правом, и его уголовное дело поступило 25 июля 2013 года во Владимирский облсуд. Но предстать перед жюри ему не довелось. С 1 августа 2013 года вступил в силу федеральный закон № 217, изменяющий подсудность уголовных дел (ч. 3 ст. 31 УПК). Многие дела, которые ранее рассматривались судами субъектов РФ в первой инстанции, оказались в юрисдикции райсудов. Исключение составили преступления, за которые подсудимый может быть приговорен к смертной казни или пожизненному лишению свободы. Пожизненно посадить в тюрьму несовершеннолетнего нельзя. Поэтому судья Владимирского облсуда отправил дело Филимонова в районный суд. Получилось, что заодно его лишили права на суд присяжных: по закону дела с участием заседателей слушаются только в судах субъектов Федерации. Заявитель, находясь под арестом, обратился в КС с жалобой на новую редакцию УПК, а именно на статью 31 «Подсудность уголовных дел». «Новая редакция 31-й статьи УПК лишает несовершеннолетних обвиняемых права на рассмотрение дела судом присяжных и носит дискриминационный характер, ухудшает их положение и влечет отмену их прав. Это свидетельствует о ее несоответствии Конституции РФ», — написал в жалобе Филимонов. Сегодня выяснилось, что КС так не считает. «Признать ст. 31 УПК соответствующей Конституции РФ», — говорится в постановлении суда. Судьи пришли к выводу, что лишение подростков суда присяжных не противоречит Конституции и не является дискриминационным. КС решил, что несовершеннолетние могут не понимать разницу между судом присяжных и разбирательством в обычном суде. Например, приговор райсуда можно обжаловать в апелляционном порядке. Это значит, что состоится повторное рассмотрение дела в том же объеме и с теми же процессуальными гарантиями, что и в суде первой инстанции. А вот приговоры, вынесенные с участием жюри, могут быть обжалованы лишь с точки зрения нарушений процедуры, но не фактических обстоятельств дела. Поэтому подсудимый, избравший суд присяжных, должен предвидеть и взвесить правовые последствия подобного решения. «С учетом реальных возможностей восприятия и оценки информации несовершеннолетним, этот выбор может оказаться для него весьма затруднительным», — говорится в постановлении КС. Впрочем, некую лазейку для подростков судьи КС все же оставили. Они решили, что госдума «может предоставить подсудимым по определенным категориям дел право ходатайствовать о передаче своего дела из районного суда в вышестоящую инстанцию для рассмотрения с участием присяжных заседателей». Таким образом, дело Филимонова и дела других российских подростков отныне будут слушаться только профессиональными судьями. «Может быть, суду присяжных доверяют больше, чем профессиональным судьям, — сказал журналистам после заседания судья КС Александр Бойцов. — Но имеет ли это недоверие под собой реальную почву? Думают: я маленький, дедушки и бабушки меня пожалеют… Но это большой вопрос. Возьмите так называемых приморских партизан. Пожалел их суд присяжных?» Отметим, что резонансные дела подростков в суде присяжных не такая уж редкость для России. Только в Петербурге таких процессов было несколько. В 2006 году заседатели оправдали восьмерых школьников, проходящих по делу о зверском убийстве таджикской девочки Хуршеды Султоновой. Их признали виновными только в хулиганстве. Общественность возмущалась вердиктом присяжных, но в том же году были задержаны неонацисты из группировки Mad Crowd, которые позднее сознались в убийстве Хуршеды. В 2008 году был оправдан присяжными и Владислав Баранов, обвиняемый в покушении на убийство губернатора Матвиенко. Он встретил совершеннолетие в изоляторе. Баранов и еще два петербуржца, по версии следствия, были исламскими радикалами и входили в так называемый Петербургский джамаат. Впоследствии они отсудили деньги у государства за нанесенный уголовным преследованием вред и ущерб. «Думаю, судьбы многих обвиняемых сложились бы иначе, если бы их дела слушали не присяжные, а профессиональные, коронные судьи, – размышляет петербургский юрист Николай Семин. — Государство пытается экономить на суде присяжных, хотя обходятся они бюджету гораздо дешевле, чем, например, проигранные в ЕСПЧ процессы. А самое главное, присяжные не связаны с правоохранительными органами. Значит, воздействовать на них государству намного труднее. Так что, я уверен, присяжные — это такой правовой аппендикс, рудимент 90-х, он просто невыгоден государству». Практикующие адвокаты в один голос говорят об огромной разнице в рассмотрении дел профессиональными судьями и судами присяжных, о чем свидетельствует огромная статистика оправдательных приговоров. «Большая разница, кто слушает дело, — заявил «Газете.Ru» адвокат Дмитрий Динзе. — Когда непрофессиональные юристы выносят вердикт, появляется большая состязательность, все зависит от того, кто предоставит больше доказательств — обвинитель или адвокат, как доказательства будут предоставлены, в каком объеме». По данным Верховного суда РФ, в прошлом году профессиональные судьи оправдали лишь 4,5% обвиняемых, а суды присяжных — 20%.
