Осмелиться быть такими взрослыми, какими мы хотим видеть своих детей, когда они вырастут

Что забавно и возможно, естественно, так это то, что, по данным исследования, мы особенно яростно судим людей в тех сферах, где сами уязвимы к стыду. И выбираем для этого людей, у которых якобы получается что-то хуже, чем у нас. Если я уверена в правильности воспитания своих детей, то мне неинтересно судить о выборе других. Если меня устраивает мое тело, я не буду высмеивать вес или внешний вид других людей. Мы жестоки друг с другом, потому что используем друг друга в качестве высмеивания своей собственной неуверенности и стыда. Это вредно и неэффективно, и если посмотреть на девушек в средних школах и вузах, то можно увидеть, что это очень быстро распространяющаяся тенденция. Мы передали этот поддельный механизм выживания своим детям.

Может, нам стоит показывать своим детям, что нельзя очернять других людей, которые запутались в паутине стыда, а нужно протянуть им руку помощи? Например, если мы находимся в продуктовом магазине, и проходим мимо другой матери, чей ребенок отчаянно кричит и разбрасывает хлопья по полу, мы всегда можем выбрать, как себя вести. Если мы решим использовать этот момент, чтобы подтвердить, что мы лучше, чем она, и что она запуталась в сети стыда, а мы нет, то мы пройдем мимо с неодобрением во взгляде. Но есть и другой выбор: улыбнуться ей, как бы сказав: «Вы не одиноки — я знаю, каково это», — потому что мы знаем, что она чувствует в данный момент. Да, сопереживание требует некоторой уязвимости, и мы рискуем получить в ответ взгляд: «Не твое собачье дело», — но дело того стоит. Это не просто поможет ослабить паутину, в которой находится мать малыша, но это ослабит и нашу собственную паутину, когда в следующий раз это уже будет наш ребенок и наши хлопья.

Наша культура меньше связана с тем, чего мы хотим достичь, и больше с тем, кто мы есть. Вот моя теория: в основе большинства проблем, которые я наблюдаю в семьях, школах, различных сообществах и организациях, лежит разобществление. Мы отказываемся от связи, чтобы защититься от уязвимости, стыда, ощущения потерянности и бесцельности. Мы также отказываемся от связи, когда чувствуем, что люди, которые для нас являются лидерами, — наш начальник, учитель, наставник, родители или политики — не выполняют свою часть общественного договора.

Давайте взглянем на некоторые общие проблемы, которые возникают в семейных отношениях. Я использую такие примеры, потому что у всех нас есть семьи. Даже если мы не имеем детей в настоящее время, мы сами когда-то были детьми. В семьях постоянно возникает значительный разрыв между практикуемыми и желаемыми ценностями , который способствует созданию опасной пропасти разобществления.

1. Желаемые ценности: честность и добросовестность.

Практикуемые ценности: рационализация и небрежность.

Мама твердит детям, что честность и порядочность являются основными ценностями для семьи и что воровать и обманывать в школе — это плохо. Но, когда они складывают в машину продукты из магазина, мама понимает, что кассир не посчитал в чеке напитки, которые лежали на дне корзины. Вместо того чтобы вернуться в магазин, она пожимает плечами и говорит: « Я тут ни при чем. Переживут. Они и без того зарабатывают кучу денег».

2. Желаемые ценности: уважение и ответственность.

Практикуемые ценности: быстрота и легкость — это более важно.

Папа дома всегда проповедует важность уважения и ответственности, но, когда Бобби намеренно ломает новый трансформатор Сэмми, папа слишком занят со своим Blackberry, чтобы поговорить с сыновьями о том, как они должны обращаться с игрушками друг друга. Вместо того, чтобы убедить Бобби извиниться и загладить свою вину, он думает: «Мальчишки есть мальчишки» и отправляет их по своим комнатам.

3. Желаемые ценности: благодарность и уважение.

Практикуемые ценности: подначивание, принятие неуважения как само собой разумеющегося.

Мама и папа постоянно чувствуют себя недооцененным, и они устали от неуважительного отношения своих детей. Но они сами кричат и ругаются друг на друга. В семье не принято говорить «пожалуйста» или «спасибо», не говорят этих слов и родители. Кроме того, мама и папа позволяют себе оскорблять друг друга и детей, а иногда доводят и до слез. Проблема в том, что родители хотят видеть, чтобы их дети вели себя хорошо, были воспитанными и вежливыми, но дети никогда не видели такого поведения в семье.

4. Желаемые ценности: установление границ.

Практикуемые ценности: сопротивление и равнодушие.

Джули 17 лет, а ее младшему брату Остину — 14. Родители Джули и Остина абсолютно нетерпимы к сигаретам, алкоголю и наркотикам. К сожалению, эта политика не работает. Обоих детей не раз заставали с сигаретами, а Джули, к тому же, налила в бутылку из-под воды алкоголь. Джули смотрит на своих родителей и кричит: «Вы кошмарные лицемеры! У вас разве не было диких вечеринок в школе? А мама вообще попала в тюрьму! Вы думали, что это так смешно, когда рассказывали все это нам! Вы даже показывали нам фотографии!»



Теперь давайте взглянем на те ситуации, когда желаемые и практикуемые ценности совпадают.

5. Желаемые ценности: эмоциональная связь и уважение чувств.

Практикуемые ценности: эмоциональная связь и уважение чувств.

Мама и папа пытаются прививать и моделировать в своей семье уважение к чувствам. Однажды вечером Хантер приходит домой с тренировки по баскетболу и выглядит очень расстроенным. В 10 классе большие нагрузки, да еще и тренер буквально заездил его. Он бросает свою сумку на пол в кухне и поднимается к себе наверх. Мама и папа в это время готовят ужин, они видят, как Хантер уходит в свою комнату. Папа выключает плиту, а мама говорит младшему сыну, что они хотят поговорить с Хантером, и просит его немного подождать. Они вместе идут наверх и садятся на краю кровати. «Мы с мамой знаем, что эти последние несколько недель были очень тяжелыми», — говорит папа. «Мы не знаем точно, что ты чувствуешь, но хотим узнать об этом. Нам тоже было трудно в средней школе, и сейчас мы хотим помочь тебе». Вот это — прекрасный пример сокращения разрыва и укрепления связи! Во время интервью отец мальчика рассказал мне, что все они чувствовали себя очень уязвимыми в тот момент и даже расплакались. Он сказал, что когда поведал сыну о своих трудностях в школе, то связь между ними стала крепче.

Я хочу подчеркнуть, что эти примеры не вымысел, это истории из моих интервью. Мы не можем быть совершенными постоянно. Я, во всяком случае, точно не могу. Но когда наши практикуемые ценности постоянно конфликтуют с ожиданиями, которые мы устанавливаем, то утрата связи неизбежна. Если мама устала и по невнимательности один раз взяла сдачу больше, то, возможно, в этом и нет ничего страшного. Но если «я могу уйти с лишней сдачей, и я тут ни при чем» — ее норма, тогда ей нужно корректировать свои ожидания в отношении возможного вранья своих детей. Если она уезжает, не вернув деньги, но потом говорит своим детям: «Я должна была вернуться и заплатить за напитки. Не важно, чья это вина. Я сегодня же отвезу деньги в магазин» — это невероятно сильный поступок. Урок в этом случае заключается в следующем: «Я хочу жить согласно своим ценностям, но быть несовершенным и совершать ошибки — совершенно нормально. Если мы захотим, то исправить свои ошибки довольно просто».

Мы должны практиковать ценности, которые мы считаем для себя важными. Отслеживание разрыва требует как принятия своей собственной уязвимости, так и развития устойчивости к стыду — мы должны быть готовы к тому, чтобы показать себя как лидеров и родителей, и педагогов по-новому, и не всегда это будет комфортно. Мы не должны быть совершенными, нам просто нужно, чтобы наши заявленные ценности совпадали с нашими же действиями. Стыд способен укреплять свои позиции в любой системе до тех пор, пока люди не начнут утрачивать связь, необходимую для самозащиты. Когда мы разобщены, мы сидим молча, стараемся быть незаметными и теряем всякий интерес. В конце концов, разобщение позволяет людям рационализировать все виды неэтичного поведения, включая ложь, воровство и обман.

Я уверена, что в каждом человеке заложены определенные природные качества. При этом я не сомневаюсь, что все, связанное с любовью, принадлежностью и самооценкой, во многом формируется в семье — тем, что мы слышим, что нам говорят, и, возможно, самое главное, тем, как наши родители взаимодействуют с миром. С точки зрения обучения детей великим дерзаниям в культуре вечной «недостаточности» актуален скорее не столько вопрос: «Вы правильно воспитываете своих детей?», сколько: «Вы сами — такой взрослый, каким хотите видеть своего ребенка, когда он вырастет?». Другими словами, если мы хотим, чтобы наши дети любили и принимали то, кем они являются, то наша работа заключается в том, чтобы любить и принимать то, кто есть мы. Мы не можем использовать страх, стыд, вину и осуждение в своей собственной жизни, если мы хотим вырастить мужественных детей. Доброта и связь — те самые составляющие, которые обеспечивают цель и смысл нашей жизни. И им можно научить только в том случае, если мы сами их испытываем. И именно наши семьи предоставляют нам самую первую возможность испытать эти чувства.