Екатерина Осоченко: "Каждый период жизни красив по-своему"

Екатерина Осоченко - мама четверых детей, писатель, инструктор по перинатальной йоге, и как она сама утверждает, счастливая женщина. Ее блог так и называется «Дневник счастливой женщины». 
- Катя, большая семья, много детей - это ваша детская  мечта?   - Вовсе нет! Наоборот, в детстве и юности темы материнства мною воспринимались очень неоднозначно, даже пугающе. Ребёнок представлялся мне тяжкой повинностью, обузой беспечной жизни, а мать была жертвой. И мне много пришлось изменить в себе, чтобы избавится от этого стереотипа.
- Вы осознанно решили: сейчас поменяю свои взгляды на материнство?
- Да нет, дети меня постепенно всему научили! Хотя, конечно, особенно тяжело было с первым ребёнком. Я родила его в 20 лет, и эта полученная в детстве подсознательная программа (что ребёнок – это тяжело) конечно же сработала: во-первых, я была не готова к беременности. Сам этот факт меня обескуражил, я плакала (от жалости к себе прежде всего), что закончилась юность, уже не будет той свободы. Но делать аборт принципиально не хотела. Даже не знаю почему. Это с самого начала воспринималось как убийство, даже при всей моей беззаботности.
Когда родился ребенок, я в свою негативную установку жертвы погрузилась в полной мере. И сами роды были трудными, и душевное состояние первые месяцы было – из рук вон. И всё казалось, что я чего-то лишаюсь, что-то принесено в жертву, утрачено безвозвратно… Но сын рос, к заботам я адаптировалась, а ребёнок – такой умница и талантище. У меня проснулся интерес к нему, к его образу мыслей, вообще к самому этому существу, которое первое время мне казалось каким-то по-настоящему инопланетным! 

Я назвала сына Лукой. В 97 году такое имя было редкостью. Я носила его в кенгуру, чтобы хоть как-то вырваться из домашнего (как мне казалось) заточения. Я видела, как люди улыбаются нам обоим – и как-то начала оттаивать, почувствовала, что быть мамой (пусть даже молодой) – это совсем не так плохо. Но о втором ребёнке даже не думала. До тех пор, пока не познакомилась с темой домашних родов.
- Захотелось испытать на себе?**   - Почти так! Когда Луке было полтора года, я уже работала. Однажды сделала радиорепортаж о домашних родах. Герои репортажа – акушерки, семьи с детьми и беременные – они настолько отличались от меня, что мгновенно перевернули все мои негативные программы насчёт несчастного материнства. Эти люди рожали легко и с удовольствием, они говорили: «Роды – это праздник!» 
Я всё ходила за ними по пятам, наблюдала за их общением с детьми, за их счастливыми лицами, ловила каждое слово. Они показали мне фильмы о домашних и водных родах, о динамической гимнастике, обо всём, что сейчас называют естественным родительством. Пока я собирала материал для этого репортажа, я стала другим человеком. Для себя решила, что если и будет второй ребёнок, то непременно попробую также. Дома или не дома он родится – неважно. Мне очень хотелось попробовать прожить роды осознанно, как праздник, как Событие…
- И как, роды получились праздничными?   **- Не то слово! Я считаю, это подарок Судьбы, божественный дар, благодаря которому моя дальнейшая жизнь изменилась в корне! Я вплотную занялась оздоровлением ещё до зачатия. К родам (Данила родился 23 февраля 2003 года) я прочитала множество литературы, моталась на курсы для беременных в двух разных концах города (это было в Екатеринбурге), смотрела фильмы о родах и о младенцах, много часов провела с психологом. Очищалась, закалялась, ходила в баню, ныряла в прорубь с 8-ми месячным животом…

- Не страшно было?
- Какой там! Было такое вдохновение, воодушевление, хотелось петь, танцевать! Во время второй беременности я особенно старательно занялась йогой – ходила на занятия с беременными, но потом мне этого показалось мало, и я начала заниматься дома каждый день. И обливаться холодной водой после занятий.
- И как это сказалось на родах?
- Ребёнок родился за полтора часа, и мне практически не было больно. Ребенок совсем не плакал - только «покряхтел» в первые моменты. И я очень быстро восстановилась после родов. А сын… Он сразу был какой-то осознанный, с таким проникновенным взглядом. Я просто и не знала прежде, что дети могут быть такими. Материнские чувства после вторых родов были совсем другими – от привычки страдать не осталось и следа, я была просто наполнена светом, счастьем!..
- Вы рожали в воде?
- Да. И наверное ещё поэтому так остро почувствовалась разница. После тяжёлых  «сухопутных» родов в роддоме опыт водного рождения был открытием того, что все может быть иначе. Я уверена, что это правда – роды в воде менее травматичны как для мамы, так и для ребенка. Поэтому «водные» дети такие особенные – в этом Чарковский прав, говоря, что рождение в воде уберегает мозг ребёнка от тех потрясений, которым он может подвергнуться при рождении на суше. Другое дело, что последующей идеи Чарковского – о водном тренинге – я не придерживаюсь. Я ездила в сентябре этого года на акушерский фестиваль в Питер, видела своими глазами, как он «проныривает» детей и…
- Чарковский вас шокировал?
- Да. Я видела несчастного малыша, задыхающегося, растерянного в руках Чарковского – и подумала: зачем же было «уберегать его мозг от потрясений», к чему вся эта идея водных родов, если сразу после них начинать так мучить ребёнка? Всё его базовое доверие к миру, которым он запасался во время благополучной беременности и мягких, водных родов – оно пропадает. Он чувствует себя беспомощным, беззащитным.
- Но у себя в книжке вы пишете, что в некоторых случаях водный тренинг необходим. Противоречие?**   - Я согласна, водный тренинг может быть спасением, если у ребёнка имеются какие-то нарушения. Говорят, что, например, детей с ДЦП Чарковский буквально «вытаскивал» в жизнь, они у него не только учились плавать – начинали ходить, говорить и чуть ли даже не опережали детей, которые рождались здоровыми. Но у моих детей не было отставания в развитии! В общем, я так и не смогла по полной программе освоить метод Чарковского.
- Я читала ваши статьи о динамической гимнастике и о закаливании, и там ваши дети выступают в качестве фотомоделей. Если не водным тренингом, то чем-то же вы с ними занимались?   **- Да, с Данилой в 2003-м году я уже с недельного возраста начала ныряние, и плавание, и закаливание. Но, безусловно, не так жёстко, как Чарковский. Да, Даня делал динамическую гимнастику два раза каждый день в первые полгода жизни, а после гимнастики - нырял в ванне, и потом я его ещё обливала. Но я всё это делала мягко, с любовью. Не через страх. Просто чувствовала – ребёнку с его темпераментом это было нужно.

Даня сейчас такой живой, самостоятельный и такой… Глубокий, что ли. Кто с ним общается – говорят, развит не по годам. Правда, плохо читает – больше слушает аудиокниги. В свои 9 лет уже прослушал «Трёх Мушкетёров», «Человека-Амфибию», всё о Шерлоке Холмсе, Жюль Верна просто обожает, любит рассказы про животных – и с ним интересно поговорить.  Но это, я думаю, вопрос скорее последующего воспитания.
- Водный тренинг и закаливание в первые полгода повлияли на его развитие в дальнейшем?
- Я не знаю, честно говоря. Данил закалённый – это да. Во всех смыслах слова. Раз было случай в первом классе – он ехал из бассейна на автобусе, и автобус свернул не туда. А это был первый год нашей жизни в Зеленограде – Данил не растерялся, вышел, спросил дорогу, сумел объяснить, куда ему надо. При этом он не знал даже точного адреса. Он и сейчас такой – восприимчивый и гибкий, легко адаптируется. И конечно, почти не болеет. Круглый год ходит босой по дому, на улицу одевается очень легко. Чтобы он не терял полученные в детстве навыки, я его рано отдала в бассейн. А ещё он болтун и сочинитель. Весь в маму (смеется). 
- Вы можете сравнить развитие своих детей? Обстоятельства рождения сказались на их развитии и здоровье?
- Конечно, мне трудно здесь быть объективной – я всех их люблю одинаково. Старшему 15, он уже меня перерос, высокий, красивый.  После школы собирается учиться на астрофизика. Или, говорит, пойду на философский или на психологию – ещё не решил. Но, наверное, единственное, чем он отличается – он чуть более вспыльчивый. С другой стороны, Данил тоже бывает, как вспылит, так вспылит!
Получается, что у моих сыновей сходные черты: самостоятельность, общительность, активная жизненная позиция и вспыльчивость. И кстати, о Луке. Я вообще не помню, когда он болел в последний раз. Он тоже летом и зимой – без шапки, одевается легко, гуляет много. Но в младенчестве я его не закаляла специально – он рос по «классическим» советским шаблонам: прививки по полной программе, прикормы из баночек, тёплые носочки, штанишки-варежки, «шапочку надень, а то в ушки надует», у нас даже были ходунки!… Но, я смотрю, это нисколько ему не повредило – умён, красив и здоров, как вол.
- А с другими детьми вы практиковали водный тренинг – ныряние, закаливание?..
- Я бы и практиковала, да не получилось. Третий ребёнок – Аня – родилась спустя ровно 4 года и 1 день после Дани. И тоже я рожала дома, в воде – я к тому моменту поняла, что уже не умею, наверное, рожать по-другому! Для моей конституции, моего склада характера вода в родах – это то, что нужно. Она делает роды не такими стремительными. И в воде процесс становится более прочувствованным, осознанным, замедляется – да, акушерки об этом знают.
- Акушерка присутствовала на ваших родах?
- Да, и в 2003-м, и в 2007-м это была одна и та же акушерка из Екатеринбурга. Я готовилась к родам у них в центре, и потом её же попросила присутствовать на родах. Но не надо думать, что роль акушерки в домашних родах так велика – во всяком случае, так было со мной. Дети рождаются сами – в этом и есть главный принцип естественного родительства. А акушерка только сопровождает это рождение.
- Итак, дочь Аня в 2007-м тоже родилась в воде. Но вы сказали, что не получилось применить в отношении неё «водный тренинг» - почему?
- А она просто не захотела! Вот Данил – это да. Я видела, что он просто кайф ловит от погружений в воду и от полётов в динамической гимнастике… А Аня – она такая нежная и удивительная! Нет, конечно, я её и к бане приучила так же, как и Данилу – с самых первых недель, и обливаемся мы по сей день каждый раз после бани и после тёплой ванны. Причём, обливается Аня сама. Был случай прошлой зимой, который удивил всех наших друзей. Четырёхлетняя девочка вышла из дачной бани голая на улицу, легла на снег – и ну валяться, приговаривая: «Я бабочка, я бабочка»!.. 
Но когда она была меньше (ей было две недели о роду), и я попыталась её «проныривать», она такое сделала лицо… Нет, вы не смейтесь – я уже говорила, что водные дети совсем другие. У них уровень осознанности с первых дней такой высокий, что ты только попробуй хоть что-то сделать с ними против их воли – ничего не выйдет! Эти дети с рождения знают, что им нужно. И не позволят делать с собой то, что им не нужно. 
- Какой она стала?
- У неё тоже очень высокая восприимчивость, интуитивность. Она занимается балетом. И, кстати, как и брат, хорошо чувствует себя под водой, задерживает дыхание больше, чем на минуту. Но, в отличие от брата, пока не умеет плавать над водой – выныривает, чтоб набрать воздух, и сразу идёт ко дну. Но мы работаем над этим – через полгода я тоже отведу её в бассейн. 
- Четвёртого ребёнка вы рожали тоже в воде?
- Для меня даже не было такого выбора. Как и говорила, я уже теперь, наверное, не умею по-другому рожать. 
- В книге «Легко родить легко» вы рассказываете, что четвёртый раз рожали без акушерки, вдвоём с мужем…
- Просто так получилось. Точнее, я думаю, дочка так выбрала родиться. Это был второй год нашей жизни в Зеленограде, моя любимая акушерка Юля осталась в Екатеринбурге.. А рожаю я, как показал опыт, очень быстро. Мы с мужем поузнавали, повстречались с несколькими акушерками. Но душа не лежала ни к одной. Не было того тепла и доверия, как с акушеркой, которую знаешь 10 лет и которая приняла у тебя уже двоих детей. И как-то раз мы сели с мужем, подержались за руки, и подумали: «А на что нам акушерка?»
- Расскажите про отношение мужа.
- И у него, и у меня это не первый брак. Он прежде уже принимал участие в рождении двоих своих детей. У него дед был фельдшером в деревне, принимал роды, моя прапрабабка была повитухой. В общем, у нас с ним это семейная предрасположенность – принимать роды. 
К тому же, всю беременность я заканчивала книгу, стремясь обобщить свой опыт: роды в роддоме, роды дома, роды трудные, роды праздничные. Но книга всё лежала и лежала, обрастала новыми фактами, мыслями, впечатлениями. И наконец в четвёртую беременность я решила ее дописать, нашла издателя. За четвертую беременность проштудировала много материала по родам, встречалась и с акушерами, и с диетологами, и с гинекологами. В общем, голова на тему родов была у меня «прокачана» очень здорово. Хотя, если говорить серьёзно, то в родах голова часто наоборот, очень даже мешает. В родах, чем меньше думаешь, тем лучше.
- Роды вдвоём, без акушерки, отличались от предыдущих?
- Разумеется! И знаете, это, наверное, ещё один шаг на пути моей материнской эволюции: от привычки страдать – к радостной ответственности. В самом начале я рассказала, что воспринимала ребёнка как обузу, а роды как страдание. Но во второй раз уже поняла, что роды могут быть праздником, их не надо бояться, а можно получить удовольствие от материнства. Третьи роды стали серьёзной работой – да, Аня рождалась совсем не так легко, как её брат, хоть и в воде, но всё равно не просто. А в четвёртый раз я сделала очередное открытие: роды – это интимное переживание. Психологически, гормонально, энергетически, роды – это процесс обратный зачатию. И присутствие третьих лиц тут также неуместно, как если бы кто-то стоял рядом при зачатии и говорил, например: «Дышите, дышите!»… 
Таисья родилась в день моего рождения, 7 апреля 2011 – это было лучшим подарком за всю жизнь. Видимо, каждый ребёнок – чудеснее предыдущего. Уже нет смысла говорить, что, как и братья-сёстры, она развивается с опережением (хотя мы ничего для этого не делаем специально) – ей полтора года, она разговаривает, ест ложкой и вилкой, раздевается и пытается сама одеваться, может вытереть тряпкой лужу на полу, рисует, лепит, и – я впервые такое вижу! – не рвёт книжки вообще! Она их читает: внимательно рассматривает, лепечет… Но дело даже не в навыках. Она настолько сознательная,что я смотрю на неё и вижу: вот пришёл человек, который видит суть вещей. Надо один раз увидеть глаза Таисьи, чтобы прочувствовать эту глубину.

-  Катя, тяжело ли с четырьмя детьми? Как вы управляетесь?
- Когда я смотрю на мам, у которых один ребёнок, часто думаю: «Боже, как она с одним-то управляется?». Ребёнку нужен напарник, товарищ, единомышленник. Пусть он младше или старше – но он будет на одном с ним уровне в этой семейной системе, где есть взрослые и дети. А так, представляете, в системе есть «взрослые» (мама-папа, бабушка-дедушка), а на уровне «дети» - он только один-одинёшенек. Естественно, что он постоянно дёргает взрослых, чтобы они обеспечили ему это недостающее детское общение. Но ни один взрослый не заменит ребёнку брата или сестры! Одному в семье очень трудно.
- И всё-таки, кто-то вам наверное помогает? Вы сказали: у детей балет, бассейн, ещё какие-то кружки – как вы успеваете всё?
- Когда я хожу на йогу, меня с Тасей подменяет няня. А в остальное время справляюсь сама. К счастью, расписание кружков не совпадает. К тому же, старшие мальчики уже достаточно самостоятельные, чтобы, например, забрать Аню из садика или отвести её на балет, погулять с Тасей или сходить в магазин. Я стараюсь, конечно, не злоупотреблять – Лука, к примеру, уже очень неохотно гуляет с Тасей, только если очень попросить… Я его прекрасно понимаю: у меня самой с младшим братом 9 лет разницы, и когда мне в подростковом возрасте навязывали его на прогулку, я злилась невероятно. Вот и старшему сыну - уже 15, своя жизнь, другие интересы, товарищи-подруги, а он будет с лялькой нянькаться? Но он помогает – и пол помыть, и посуду. Вредничает, конечно, иногда. А вот Данил – тому только дай. Очень любит с Тасей водиться, на руках таскает, на качелях качает. И Аня туда же – и покормить, и искупать, всё ей хочется делать, как мама. 
- А муж помогает?
- Не то слово! Мне вообще сложно представить, как в такой большой семье муж вёл бы себя, как ещё один ребёнок и, приходя с работы, валялся бы на диване. Рома – настоящий глава семьи, он чувствует эту ответственность, и мне кажется, ему это даёт внутреннее чувство уверенности в себе. Он, конечно, устаёт на работе. Но он прекрасно понимает, что и моя домашняя кутерьма – это не меньший труд. Рома здорово прочувствовал это, когда отпускал меня в Петербург в начале сентября – я как раз закончила кормить грудью Тасю, и муж дал мне возможность поехать на акушерский Фестиваль. Четыре дня я общалась с акушерками, преподавателями йоги, психологами, познакомилась с Чарковским, Мишелем Оденом... Мне это было нужно – и Рома сам настоял, чтоб я поехала. Он очень меня поддерживает и хочет, чтоб я реализовалась не только в детях. 
- Как вы выстраиваете отношения ваших детей с телевизором, компьютером, интернетом? Согласитесь, часто мамы, чтобы освободить время для домашних дел, включают детям мультики.

- Домашние дела мы делаем обычно вместе, а телевизора у нас нет. Так что у нас этот вопрос решён просто. Есть DVD, есть возможность смотреть диски с хорошими фильмами и мультиками. Но это – как большой праздник в семье, два-три раза в неделю у экрана собираются все, потом обсуждаем, иногда можем играть в понравившихся персонажей, устраиваем домашние переодевания. Когда живёшь без телевизора, высвобождается так много времени для разных других забав – просто удивляешься, как ты раньше жил без всего этого? Дети устраивают концерты, мы рисуем стенгазеты на каждый день рождения и на все праздники, устраиваем выставки рисунков, лепим из теста. Так много всего, чем можно заняться!
С компьютером – сложнее. В своё время, в пятом классе, сын «подсел» на игрушки-стрелялки, и я ничего не могла с этим поделать – ну ведь тоже время всему учит. Тогда я просто не была достаточно уверенной в себе, чтобы запретить. Бывший муж тоже потакал – они даже иногда вместе с сыном играли, а потом Лука переносил свою агрессию на младшего брата (тогда Данил был маленьким). Я была беременна Аней, стремились как-то исправить ситуацию. Но в целом, ситуация была ужасающая. К счастью, всё это уже в прошлом. Лука пересмотрел свои отношения с компьютером, больше читает, начал играть на гитаре, к нему приходят друзья – для компьютерных игр времени остается всё меньше, а учёбы в 10-м классе всё больше. Но в целом, мне кажется, отношение к компьютеру формируется у них правильное: они видят, что это инструмент для работы, а не средство развлечения.
- Дети ссорятся между собой?
- Конечно, это бывает. Последние полгода с нами живёт ещё сын моего мужа от первого брака – Илья, ему 8 лет. И особенно непросто строятся отношения двух мальчиков – Дани и Ильи. Тем более, что они такие разные по темпераменту: Данил шустрый, даже хулиганистый, а Илюха – человек-изобретатель, музыкант, поёт, на флейте играет. Он интроверт, может уйти в себя – ему эти мальчишеские потасовки не всегда интересны. И тут требуется, конечно, всё самообладание – чтобы соблюсти интересы всех сторон. Главное, чему мы с мужем учим детей, это терпение и толерантность. Важно, чтобы каждый имел право быть собой, и чтобы это право уважалось. Но в многодетной семье сразу встаёт вопрос о том, что твоё право быть собой заканчивается там, где начинается свобода другого. Это очень непростая душевная работа и для взрослого в том числе. В этом дети – мои главные учителя: вместе с ними я учусь быть терпеливой и проявлять любовь даже тогда, когда хочется закричать от злости.
- Хочется кричать от злости?
- Разумеется. Я очень долго играла в игру «мне всё даётся легко, я всегда улыбаюсь». Но однажды я поняла, что это маска, и на её поддержание уходит очень много ресурсов. Я живой человек. И как все живые люди, я только учусь тому, как правильно. Никто не знает, как нужно жить, вся жизнь – это учёба. Главное – видеть свои уроки, не проходить мимо. Это не значит, конечно, что я кричу от злости, когда мне хочется. Но я внутренне даю себе право испытывать разные чувства – и негативные в том числе. Я смотрю на них и пытаюсь понять, откуда эти чувства взялись, что я делаю не так. Другой вопрос – каким образом я разрешаю проявлять себе эти чувства. Знать о своих негативных чувствах – это не грех, но бездумно «сливать» их на окружающих – это уже безответственность, этого делать нельзя.
- Бывает, что вы чувствуете, будто кто-то из детей обделён вашим вниманием? Как вы выходите из таких ситуаций?
- Конечно бывает! Я одно время была подвержена чувству вины, материнской вины. Я видела, что в одинаковой степени нужна и малышам, и старшим – я тогда просто разрывалась между всеми. И ещё успевала рвать на себе волосы: «Я плохая мать, детям меня не хватает». Потом придумала такую вещь: называется «15 минут в день личной мамы для каждого». 15 минут – это условно. Время может быть разным – но должно быть время в течение дня, когда ты посвящаешь себя каждому ребёнку персонально. У них всегда найдётся, чем поделиться именно с мамой, и чем они никогда не поделятся с братьями-сестрами. Или просто даже пообниматься, посидеть на коленях у мамы и помолчать. Это минуты тишины, когда ты можешь почувствовать своего ребёнка так, будто он единственный. В многодетной суете часто этого не хватает всем.
- Но нельзя же всё время отдавать себя детям – откуда вы черпаете ресурсы?
- Чтобы отдавать что-то, надо быть наполненной. И это моя обязанность жены, матери, женщины в этом доме: успеть позаботиться о себе, чтобы были силы. Я очень люблю баню, люблю все: попариться натереться скрабиками. Я мечтаю о своей баньке, о своем доме. Но пока что хожу в простую общественную баню. Выбираю раннее время, когда мало людей, и – это и есть мой секрет – я ни с кем в это время не разговариваю. Это – мои законные полтора часа внутренней тишины. Я здорово отдыхаю в одиночестве, просто соблюдая молчание. И конечно, стараюсь вставать каждый день хотя бы за час до того, как весь дом проснётся. Делаю свои йогические практики, пью чай, смотрю, как встаёт солнце. И это тоже здорово наполняет меня на весь день.
- Почему вы решили стать инструктором по перинатальной йоге?
- Я заметила такую закономерность: всякий раз, когда я заканчиваю грудное вскармливание очередного ребёнка, жизнь открывает передо мной новые перспективы. В этот раз, только я закончила кормить Таисью и съездила в Питер на акушерский Фестиваль, - буквально на следующий день меня пригласили в йога-клуб. Сейчас я провожу йогу для беременных и класс «Йога – гармония для женщин».
- Чему вы учите женщин на занятиях?
-  Я прихожу на занятие – настраиваюсь, убираю всю внутреннюю суету и болтовню, и тогда всё начинает происходить само собой. И слова нужные находятся, и время течёт в том темпе, какой нужен здесь и сейчас. Мы много времени уделяем дыханию. Учимся дышать всегда и везде. Дышать осознанно – выдыхая трудные мысли, мешающие чувства, напряжения. Дыхание управляет сознанием… Ой, да много ещё, о чём мы говорим на занятиях. Всего не расскажешь.
- Сейчас популярен образ современной женщины, успешной в личной жизни, в карьере, увлекающейся спортом, читающей книги и т.д. Возможно ли успеть все?

• Нет, конечно, невозможно успеть всё. Нужно жить в гармонии с тем периодом, в котором ты находишься. И не требовать от себя того, что тебе в данный момент жизни не свойственно.

Мне пришёл образ яблони, и он очень соответствует этому моему открытию: мы бываем в периоде цветения, мы бываем в периоде завязи плодов (когда стоим в дубраве зелёные и неприметные). Но потом наступает время, когда на ветвях – сочные яблоки… А потом осень – яблоки опадают, а мы отдыхаем. И каждый период красив по-своему, со своими плюсами и минусами. Ясно, что в «период цветения» мы максимально активны, успешны, карьерны, сексуальны, мобильны и всё такое прочее. Но наступает другое время – завязь плодов (беременность) и кормление грудью (когда «ветви» заняты румяными «плодами»). И главное понять, что в этот период мы красивы по-своему. Да, может быть, уже не так соблазнительны и мобильны, как в «период цветения» - ну так и не надо требовать от яблони с яблоками на руках, чтобы она зацвела-заблагоухала! Пройдёт время, она отплодоносит, сбросит листву, отдохнёт – и однажды весной проснётся к новой жизни. Дайте только себе время – всё течёт, всё меняется.