Беременность — это то, что бывает с другими, но не со мной
Вот вы беременны. А кто из ваших подруг порадовался за вас? Вот беременна ваша подруга уже вторым ребенком, а у вас только один — смогли бы искренне порадоваться за нее? А если у вас вообще нет детей, а у всех подруг уже есть или вот-вот на подходе?
Наш колумнист, Ксения Кузьмина, которая не один год пыталась разглядеть две заветные полоски на тесте, рассказывает, чего ей стоило каждое известие об очередной беременности близкой подруги, когда своих детей пока, увы, нет.
И как всегда к исповеди героини «Летидор» публикует комментарий перинатального психолога Елены Патрикеевой.
Есть такие рождественские сувениры — стеклянные шары с прозрачной жидкостью и новогодним символом внутри: снеговиком, елкой или Дедом Морозом. Если потрясти шар, со дна начинают подниматься и кружить блестки, имитируя снежную метель.
За все то время, пока пытаюсь забеременеть я, забеременели несколько моих подруг и знакомых женщин (нет, это еще как связано с рождественскими шарами). С кем-то мы стартовали вместе, представляя, как будем ходить с одинаковым сроком. К кому-то из них беременность пришла довольно неожиданно.
«А что ты почувствовала, когда узнала?! А как сказала мужу? А он что?! А как вы объявили родителям?! А что они?!», — каждый раз я прикасалась к чуду чужой беременности, будто к стеклу того самого рождественского шара, оставляя снаружи отпечатки своих запотевших ладоней.
Но в результате таких «упражнений» я очень скоро почувствовала себя разобранным на два больших куска пазлом.
Одна половина которого хочет и может радоваться за других женщин, расспрашивая их обо всем и как-то внутренне присоединяясь к этим чужим беременностям, а другой половине завернуться бы в дерюгу, сидеть на полу, выть и посыпать голову пеплом.
И первый вот этот кусок очень легко и приятно предъявлять миру, потому что ты там вся такая социально желаемая, заботливая, а второй кусок старательно пытаешься засунуть куда подальше и поглубже, только он предательски вываливается из всех карманов.
Сидишь и выбираешь — задохнуться ли тебе в дерюге или в зависти захлебнуться? С чувствами своими встретиться? — Привет! — А вдруг от подруг ничего скрыть не удастся, и им придется тебя, бездыханную, вытрясать из дерюги?
Но даже без одного кусочка никакой пазл не сложится. Не зря для каждой детали с выпуклой головкой должна быть деталь со впадиной на боку.
Другими словами, чтобы собрать полноценную «мозаику», нужно признать и принять ту себя, которая не только радуется за чужую беременность, но еще и страшно завидует, и воет, и грудь раздирает.
Это я поняла на встрече с беременной подругой, куда нагло притащилась и моя девица, с ног до головы обсыпанная пеплом.
Подруга забеременела очень быстро. Наверное, потому что легко вошла в эту историю. Я же вошла без веры, с излишним контролем, УЗИ, тестами на овуляцию, анализами и убеждением, что без врачей мне не справиться. Так оно пока и происходит.
На Новый год мы с подругой, не сговариваясь, подарили друг другу символы наших самых заветных желаний — киндер-сюрпризы. В результате в начале февраля я встретила очередную менструацию, а подруга сообщила радостную новость. И вот та наша февральская встреча прошла с ощущением неловкости и чувством вины — очевидно, нашими с подругой общими. Моей вины — за боль сквозь радость.
«Мне показалось, что тебе как-то неудобно передо мной за беременность»,
— написала я подруге на следующий день после встречи. Я не хотела, чтобы мои чувства мешали ей полноценно радоваться событию, и, да — я, наверное, хотела, чтобы меня приняли со всеми моими девицами и всем моим пеплом... Подруга сказала, что действительно боялась задеть меня, и поблагодарила за то, что я рядом. Она знала, что мне больно, точно так же, как знала, что я смогу порадоваться за нее. А я где-то в глубине души верила, что она сможет меня принять.
В том разговоре я поняла, что радость и боль, радость и зависть могут одновременно уживаться в одной душе, друг друга не исключая.
И тогда два больших куска пазла соединились. Моего пазла.
Не знаю, были ли у меня в жизни разговоры откровеннее. Пожалуй, нет. Та, что в дерюге, которую мне тем чаще хотелось «запереть дома», чем больше она злилась, стенала и заранее набивала пеплом карманы по разным поводам, замерла на секунду, а потом еще глубже зарылась в свою грубую ткань и громче завыла — ведь можно теперь! Оказалось, что другие всегда спокойно к ней относились. Я же, пожалуй, впервые «взяла ее за руку». Сегодня она скорбит о доселе не наступившей беременности и, да, завидует беременностям наступившим.
Так, планирующих ребенка в нашей женской компании осталось двое — я и моя ближайшая подруга.
Тогда я поняла, что, похоже, настало время второго самого откровенного разговора в моей жизни.
Только на встречу с ближайшей подругой мы уже уверенно пришли вдвоем, оставив дерюгу на вешалке при входе в кафе.
Я выбрала столик на четверых.
«Одна из нас забеременеет первой, — сказала я, — и тогда второй придется столкнуться не только с радостью, но с завистью и болью. Если это буду я — знай, что я порадуюсь за тебя, но и грустить тоже буду. Пожалуйста, прими меня такой и прости за это. Если это будешь ты, я тебя тоже приму».
И мы обе освободились.
Беременность — та, что бывает с другими — сделала меня свободнее, шире и глубже. А к той, которая случится со мной, я продолжаю путь.
Комментарий перинатального психолога Елены Патрикеевой
Один из подводных камней на пути к беременности — это своеобразный сдвиг мотива на цель. Единственный конструктивный мотив материнства — желание иметь ребенка, дарить ему тепло, любовь, заботиться о нем, стать матерью.
Как только мы съезжаем на «часики тикают», «муж хочет», «родственники достали» и прочее — это уже не про материнство, не про родительство.
Это про достижение сторонних целей с помощью ребенка, а иногда и просто с помощью самой беременности.
Что происходит, когда долго не получается зачать: мы фокусируемся на беременности. Целью становится не ребенок и материнство, а две полоски на тесте. И что там дальше, не имеет значения.
Весь мир сужается до заветного «я беременна». И, как говорится, это не вина, это беда. Чрезмерная концентрация на вопросе наступления беременности приводит к тому, что мы в напряжении ждем дня начала менструации, отслеживаем овуляцию, занимаемся сексом по расписанию и без удовольствия — мы решаем задачу.
И, конечно, наше внимание, которое обладает чудесным свойством селективности (избирательности), выхватывает из пространства беременных. Начинает казаться, что все вокруг беременны с чудесными животиками, одна ты без.
И в этот момент надо затормозить и задать себе вопрос. Иногда этот вопрос женщина воспринимает как агрессию по отношению к себе, как обесценивание ее переживаний.
Но задать его себе должна каждая женщина, столкнувшаяся с неудачными попытками забеременеть: а что будет, если я так и не забеременею?
Не стану мамой? Что я буду делать? Чему посвящу жизнь? Куда направлю энергию, свой творческий потенциал?
Ответ на этот неприятный вопрос расширяет наше сознание. Он возвращает нас в реальность, выдирает из цепких лап измерения базальной температуры, возвращает к себе, своим желаниям, потребностям. И самое главное, дает возможность понять, для чего я так рвусь в беременность. Нет ли здесь случайно деструктивных мотивов, которые и мешают?
Фото: Shutterstock.ru