Мой сын очень любит приехать в Икею и лечь спать. Я не шучу. Когда планируется, что Марк едет за покупками вместе с нами, мы закладываем дополнительное время на его тихий час. Нет, Марк – не младенец, если вы вдруг могли подумать, что его укачивает мерная езда в коляске по торговому центру. Ему вот-вот исполнится четыре года. И как только мы переступаем порог знаменитого шведского магазина, он тянет нас поскорее к отделу детских спален, где его привлекают двухъярусные кровати, ночники причудливых форм и купол-палатка с звездным небом над головой.

Обычно Марик облюбовывает одну кровать, прихватывает в отделе игрушек что-нибудь мягкое, снимает обувь, говорит мне «спокойной ночи» и скрывается в гнезде из подушек и одеял.

Я запасаюсь на это время книжкой, устраиваюсь где-нибудь по соседству и читаю. А еще считаю смешки и приветы от покупателей, адресованные забавному мальчику, который то укладывает медведя на первом ярусе, заботливо поправляя ему одеяло, то забирается на верхний этаж, притворно затихает и делает вид, что видит сны. В общем, чувствует себя здесь, как дома.

Однажды я услышала диалог молодой семейной пары:

– Смотри, они даже куклу в кровать положили!
– Точно, ну надо же, чего только не придумают. Подожди, ты думаешь, это действительно кукла?
– Да я тебе говорю.

– КУ-КУ! – Марик скинул с себя одеяло, и девушка даже руками всплеснула от неожиданности. Кукла раскрыла себя и в мгновение ока превратилась в мальчика, который просто тут временно проживает и вот «проснулся», здравствуйте вам.

Вспоминаю свой единственный, хотя и очень большой чемодан с игрушками, который обитал под моей кроватью. Вспоминаю редкие походы в «Детский мир» за новыми игрушками – не потому, что денег было жаль, а просто выбор был довольно скудным, и новинки завозили нечасто. А потом перевожу взгляд на ребенка, который приходит в магазин и может в нем играть по придуманному им же сценарию, и никто не упрекнет его в излишней прыгучести и вседозволенности. Наоборот, здесь, кажется, все заточено под то, чтобы прийти и вообразить, как ты спишь, играешь, обедаешь. Глядя на это, я начинаю думать, что мой сын живет в мечте.

Но это, конечно, преувеличение. Не в мечте, а в огромном царстве фантазий живет мой ребенок. Потому что всегда, в любой обстановке умеет найти для себя игру. И это те удовольствия, за которые совсем не нужно платить деньги (мы ведь не будем принимать во внимание стоимость корзины с десятью свечками, новыми кружками и полотенцами, а еще традиционный чай с булочкой в ресторане – это все-таки наши, взрослые игрушки).

#

Мы как-то хозяйничали вдвоем неделю, пока папа Марка был в командировке. На улице, как назло, стояли морозы, и мы уже, кажется, во все домашнее переиграли, сломали голову и заскучали. От нечего делать стали возить туда-сюда машины. Просто по ковру было неинтересно. Дорога из книжек получалась неровной: все книги разной толщины, и далеко по такой трассе не разгонишься, сразу авария и сход с дистанции.

И тогда я вспомнила, как в детстве рисовала для нас с младшей сестрой настольные игры-бродилки. Мы выдумывали сложные маршруты, которые с помощью игрального кубика и хитрых заданий приводили искателей к кладу. Мы обводили монету фломастером, и получалась крученая цепочка дороги, вырезали фишки из картона, рисовали стрелки с черными метками – шаги назад, стрелки со звездами – двойной бросок кубика.

Тут же мы с Марком добыли рулон ватмана, вооружились фломастерами и создали город, в котором автомобили могли ездить по разноцветным дорогам-лабиринтам. Такси подвозило жителей города на работу, автобус вез детей в цирк-шапито. Желающие катили к озеру, чтобы освежиться в жаркий день и выпить сок в кафе неподалеку. А после игры транспорт отправлялся в гараж в самом конце маршрута. План города получился большим, листы даже пришлось склеивать скотчем, но прослужил он нам год, не меньше.

#

На днях ходили в гости. Такие гости, у которых свои дети давно выросли, а внуки еще не появились, так что в домашнем обиходе остались только взрослые вещи. Если честно, на случай гостей или кафе у меня всегда припасен в сумке альбом, карандаши и пара машинок. Но опыт показывает, что чаще всего они оказываются невостребованными. Потому что, оказавшись в новой обстановке, ребенок, заложив руки за спину, важными шагами исследует территорию и находит себе интересное занятие.

Так в этот раз Марка привлекла связка старых ключей. Он обнаружил их в коридоре, радостно оповестил нас о своей находке, и хозяйка квартиры любезно предложила Марику «открыть» все дверцы, которые он только встретит в доме. Разумеется, дверей оказалось предостаточно.

#

Недавно мой муж обнаружил в укромном месте забытое покрывало и в азарте хозяйственности решил выбить его старинным способом – пластмассовой хлопушкой. Мы с Мариком поливали на детской площадке саженцы, когда глава семьи нас нашел:

– Всего три раза ударил, а она возьми и сломайся, – папа показал удивленному мальчику две половинки бывшей хлопушки, а затем ловко воткнул обе части в плодородный песочный грунт. Зря я думала, что ребенок фыркнет и отнесет странное устройство к урне. Марик очень воодушевился и сообщил бабушкам, сидевшим рядом на скамейке, что это дерево и он будет строить город-сад.

Муж мой, гордый владелец нужных в хозяйстве вещей, удалился к дому – вспомнил, что у него где-то была другая хлопушка. А сын стал поливать «новичков» оставшейся в лейке водой. Два новых «дерева» были пожертвованы в город-сад Марика спустя еще пять минут, не выдержав и этого крепкого мужского подхода. Ребенок был счастлив. Взрослые прохожие недоуменно смотрели на футуристический палисадник, охраняемый деловым мальчиком в синей кепке. Дети восхищенно наблюдали за необыкновенной игрой. И только не выбитое покрывало одиноко висело на турнике.

Конечно, сломанные хлопушки – нечасто случающаяся история. А вот простая, лежащая в траве палка – это уже средство первой необходимости. Чем может стать для мальчишки обыкновенная палка? Это и шпага, и пистолет, и посох Деда Мороза, и карандаш для рисования на песке, и счетный материал. Именно уличные палки мой сын когда-то начал соединять в геометрические фигуры и буквы. И, разумеется, палка – это тоже дерево. Всю прошлую зиму и весну трехлетний Марк был увлечен зимним садоводством. На прогулке в парках он собирал ветки разных размеров и сажал их в сугробы. Получался стройный частокол вишневых садов.

#

Сын очень любит крутиться на кухне, пока я готовлю, и сам с удовольствием играет в шеф-повара. Готовит Марк для завсегдатаев своего ресторана – плюшевых медведей и кроликов – суп, второе, шоколадный десерт и чай. Все разноцветное, пластилиновое, с маленькими украшениями. Подхватывая ложкой для спагетти банковские резинки, он творит настоящую итальянскую пасту, и она-то уж точно всегда получается у него аль-денте.

Кухня – это вообще его личная лаборатория, свои первые химические опыты сын устраивает именно здесь, засучив рукава и наполнив мойку посудой, мерными ложками и реактивами. Из воды и мыла он делает молоко, совершенно неотличимое от настоящего. Кефир получает, смешивая муку и воду. Добавить сюда ложечку сахара, и кефир станет сладким. Пьем мы все эти творения, конечно, понарошку, но главное в данном случае – процесс.

#

Я долго присматривалась в интернет-магазине к набору доктора, очень уж сын увлекся игрой в поликлинику. Но пока раздумывала, тот купить или этот, докторский чемоданчик организовался у Марика сам собой. Прабабушка, врач на пенсии, подарила ему настоящий фонендоскоп. Флаконы из-под капель тоже нашлись самые аутентичные, с истекшим сроком годности, и наполнились пластилиновыми таблетками и водой. Не нашедшей практического применения штуковиной, которая шла бонусом к косметическому крему, Марк делает отличный массаж. Ну а за бинтами для перевязки звериных лап дело не стало. Хотя, даже имея в арсенале все достаточные врачебные средства, Марк предпочитает лечить болезни одеялотерапией.

•  Мама, у тебя рука болит, – Марик помнит, что перед сном я попросила его не ложиться на мою ноющую руку, – сейчас принесу тебе одеяло. Он достает из своей кроватки флисовый плед и накрывает им больное место.

Одеялами он лечит что угодно: синяк на коленке, порезанный палец, занозу, головную боль. И если я скажу, что от такой заботы боль не проходит, буду нечестной.

#

Из пары пуговиц, бус и шоколадной конфеты он творит сюрпризы, накрывает их носовым платком, просит закрыть глаза, а потом – вуаля – дарит.

Он лепит пирожки из снега и сажает их в снежную печь. А через пару минут с пылу с жару выставляет их на продажу в пекарне. И деньги будущим покупателям тоже выдает сам – это сухие листья, не захотевшие облетать с кустов осенью.

Теремком для него становится любой пышный куст. Стучит по веткам и входит жить в теремок Марик-мышка, Марик-заяц, лиса и медведь. Все персонажи в одном лице.

Весной он замечает под ногами щепку и засовывает ее в карман, чтобы пустить по ручью. У нас очень удачно расположен дом – на горе. В апреле вниз стекают ручьи из тающих снегов, и нетрудно догадаться, что весенние прогулки проходят под знаком мореплавателей.

С папиного живота он прыгает, как с мостика, в море из подушек и одеял, представляя, что так ныряет настоящий матрос. А если случится, что мама приклеится к папе (по мнению Марика, слишком уж надолго), тогда он срочно ищет волшебную палочку (самую простую – от эскимо), дотрагивается до меня, и магическим образом я возвращаюсь в его полное распоряжение.

#

Моя мама в юности коллекционировала открытки с артистами советского кино. А я собирала красивые коробки от конфет. И почему-то ни с одними куклами нам с сестрой не было так интересно играть, как с этими артистами. Из конфетных коробок мы строили дома для Андрея Миронова и Ольги Остроумовой, а в родители им брали Георгия Вицина и Элину Быстрицкую. Коробки были растеряны, но одна – с сотнями артистов, осталась. Я достаю ее иногда, когда приезжаю в родительский дом, и сразу кажется, что детство было только вчера.

Когда Марк родился, стало так интересно бывать в магазинах игрушек и детских книг. Тем самым чаще всего воплощать свои мечты о не виданных раньше игрушках, узнавать в книгах знакомые классические иллюстрации, желать скорее поделиться тем, чего хотелось самому, что любил, когда был маленьким. Но жизнь показывает, что самые ценные игровые впечатления дарят ребенку не купленные игрушки, а его собственное воображение.

Вот он забирается на импровизированный капитанский мостик, смотрит в подзорную трубу и сообщает о том, что видно на горизонте. Подзорная труба – это рулон от фольги, которую Марик успел спасти от попадания в мусорное ведро и с тех пор с ней не расстается. Я смотрю на сына и понимаю, что впереди у него – его собственная Швамбрания, как случилась она и со мной когда-то после прочтения знаменитой книги Льва Кассиля. Выдуманная страна со швамбранским языком, слова для которого мы придумывали и записывали в тетрадку, чтобы не забыть, и разговаривали между собой. И было великое наслаждение тайной.

Впереди у моего сына – самостоятельно сделанный паззл из понравившейся картинки. Первый штаб на дачном дереве. Первый корабль из диванных подушек с парусом из полотенца, на котором он поплывет в кругосветное путешествие. И какое же это счастье – быть свидетелем детского восторга, который ты и сам еще не забыл. И какая большая радость – заново это все переживать.