Лайфхак: 10 функций папы

«Папа может всё, что угодно, только мамой не может быть» - всем известные строки. Аналогичной песни про неспособность мамы превратиться в папу лично я не встречал. Жизнь регулярно объясняет – почему так. Матери воспитывают детей без всякого отцовского участия, и никого это не удивляет и даже особо не волнует. Вот Филипп Киркоров со своей суррогатной дочерью – волнует. А полная безотцовщина – просто разновидность нормы.

Полемического запала или осуждения в моих словах нет. Сразу скажу: я сам не то что, не без греха, я очень грешен в этом вопросе. У меня трое детей, и у них у всех разные мамы.

В принципе, тут вы можете и перестать читать, поставив крест на моем праве давать какие-то советы по поводу эффективного отцовства. Мои дочки все равно с вами не согласятся. Папа у них есть, папа любящий, любимый и деятельно участвующий в их воспитании.
Но пока мой текст не стал напоминать затянувшееся самооправдание, иду дальше. О том, как выстраивать отношения с детьми, когда не живешь с ними вместе (и с их мамами), я еще напишу, и не раз. Сейчас о другом.

Зачем все-таки нужен папа? Что в воспитании он делает лучше, чем мама, бабушки, учителя? Опираясь исключительно на свой опыт и свои наблюдения, я выбрал десятку функций хорошего отца. Список не претендует ни на полноту, ни на объективность, ни на глубокий психологизм. Но у меня получается именно так.

Вместе дурачиться

Когда мама обращается к младенцу, она почти всегда меняет голос. В худшем случае начинает лопотать, сюсюкать и гулить, в лучшем – просто переходит на странные распевные интонации. Никаких доказательств, что младенцам это нравится, нет, но все эти «айлюлюшечки-люлю» передаются из поколения в поколения, как оптимальная коммуникативная метода.

Папа же вообще не любит говорить с ребенком, пока тот не начинает хоть как-то отвечать. Ибо смысла не видит. Вместо этого лучше рожу скорчить – малыш непременно отзовется улыбкой, если, конечно, не напугается. Ну, умение мимически не перебарщивать приходит с опытом.
Так и закладывается привычка вместе дурачиться. Только с папой можно от души покривляться и дурака повалять. Потому что папе это тоже нравится, и его вдохновению в процессе раскидывания вещей по комнате не мешает вредная мысль – а как потом все это убирать?

Папы слишком много напрягаются, когда решают те немногие вопросы, которые кажутся им важными, чтобы относиться всерьез к огромному множеству проблем, тревожащих мам. Этот защитный механизм обороняет, на самом деле, и мам, и детей.

Доля здорового мужского пофигизма просто необходима, иначе всё воспитание сведется к многолетней подготовке идеального клиента для психоаналитика.
Моя пятилетняя дочь Маша в этом году начала ходить в музыкальную школу, в подготовительную группу. Им всем там периодически ставят «пятерки», и это Машу очень радует. А однажды ничего не поставили. «Мама, я не получила пятерку. Я неудачница» - трагическим голосом заявила Мария.

Мама, конечно, успокоила ее, но сама сильно обеспокоилась и попросила меня отдельно с дочкой по этому поводу поговорить. Потому что знает: я бы точно не стал париться из-за такой фигни, как оценки, какие бы то ни было. Ну, я так и объяснил: «Маш, да это ерунда. Я в школе один раз получил единицу с тремя минусами. И разве я неудачник?». Мне кажется, дочь поняла.

Другая история, уже больше про мам. «О, ужас! У ребенка насморк! Он не может есть!» - паниковала мама моего четырехмесячного сына Василия. И действительно, смесь из бутылочки лилась куда угодно, только не в рот. В заполненных слезами маминых глазах читалась картина голодной гибели младенца. «Может, просто соска дырявая»? – предположил я. Мама посмотрела на меня как на идиота, но все же принесла другую соску. Через 30 секунд Вася за обе щеки уплетал свою порцию.

«Главное – не бояться!» - так написано на страничке «Вконтакте» моей Анюты в графе «любимые цитаты». Она этот девиз перенесла с горнолыжной шапочки своей мамы, но, полагаю, я тоже внес вклад в формирование такого мировоззрения.
Во всех сказках драконов и прочих чудовищ побеждают мужчины. Даже если героиней, сокрушающей зло, становится девочка Элли, ей помогают мужественные персонажи – от Железного Дровосека до дядюшки Чарли Блэка. И это нормально. Женщина с копьем возможна только в пародийном варианте, когда вместо копья – весло.

Пронзать пузыри детских страхов, пока они не закостенели – священная обязанность отца, я в этом совершенно уверен. Хотя бы потому, что для преодоления страха ребенку надо сделать над собой усилие, и почти всегда нужно к этому его подтолкнуть. А маме – или жалко малыша, или страшно за него. Папа может переступить через эмоции для достижения результата, маме – сложнее, у нее сердце больше.

Поэтому, например, в бассейн с Машей ходил я. И в три года она уже самостоятельно плавала, к зависти осторожных родителей, сковавших своих деток резиновыми кругами и собственными тревогами. Да, не раз захлебывалась, начинала тонуть, но я ведь рядом был. В результате дочка воды совсем не боится, и очень любит купаться.

К десяти годам у моей старшей дочери Анны случилось уже пять сердечных симпатий. Один из этих прекрасных молодых людей сразу показался мне посланным судьбой. Он родился со мной в один день, только на 24 года позже, то есть, он тоже «змея» по восточному календарю. Наконец, его кошку звали Боня. А моего кота – Веллитон. Если вы не в курсе, у телеведущей Виктории Бони и нападающего «Спартака» Веллитона Сораиша де Мораиша был роман.

Это диковинное совпадение на кошачьем уровне, дополнившее нашу астрологическую одинаковость, меня очень вдохновляло. Но Анна переехала в другой город, а там другие мальчики. Она рассказывает про них мне, но ничего не говорит маме. Иногда мне кажется, что маму это немного обижает. Однако вот таким образом у нас сложилось.

Почему? Может быть, дело в том, что мамы сразу начинают анализировать – насколько хорош и перспективен новый поклонник. Коля – умный, но сутулится, а Вася – самый сильный в классе, но читает со скоростью 12 слов в минуту. А папа просто радуется, что дочка растет и хорошеет, что ее сердечко колотится и учится любить…

Детям нужны традиции и ритуалы. Взрослым, конечно, тоже, но детям – нужнее. Они еще слишком мало пожили. Не накопили якорей, прикрепляющих их к бешеному потоку времени, не наставили достаточно маячков, которые высвечивают – вот оно, твое, родное. Создавать ребенку такие якоря и маячки должны оба родителя. Но у пап, по моему скромному мнению, это получается лучше. Потому что мужчины, по сути своей, странники, они знают цену маякам - без них не найдешь дорогу домой.

У меня есть такие маленькие общие традиции с моими дочками. Когда Анюта приезжает ко мне в Красноярск или я к ней в Сочи, мы обязательно мастерим вместе поделку – сейчас продаются замечательные 3D-паззлы, из которых можно без клея и ножниц собрать какой-нибудь архитектурный шедевр. Наши соборы, мосты и башни уже ставить некуда…

Дочка ждет этого, спрашивает: «Какое мы новое «чудо света» сделаем?». А с Машей мы летом совершаем обходы детских площадок. Идем, куда глаза глядят, заворачиваем в случайные дворы и тестируем там горки, рукоходы и качели. Марья знает – если гулять с папой, значит, пойдем «по площадкам». Причем, мне это уже поднадоело, а ей – нет.

Традиции для крохотного сына еще только предстоит придумать. Хотя одна уже появилась. Он спит с нами на одной кровати, и когда ночью просыпается – поворачивает ко мне головку, ручки тянет, всем своим видом показывая: «Папа, обними». Обнимаю – засыпает. Отвернусь – обратно меня требует. Подозреваю, на левом боку у меня скоро появятся пролежни … Но оно того стоит, поверьте.

Любимое занятие всех пап Земли, однозначно. Гуру атеизма Ричард Докинз написал своей дочери большое письмо о том, что ничего нельзя принимать на веру, без доказательств. При этом обосновывать, зачем дочке такой антирелигиозный фильтр, он особо не стал. Первое предложение письма: «Тебе уже исполнилось десять, и я решил написать тебе об одной вещи, которая важна для меня». ДЛЯ МЕНЯ, а не для девочки, обратите внимание. Дочь то, может, о феях хотела почитать или о мальчиках, а тут папа со своими религиями. Ну и правильно, давать мировоззренческие установки – это право отца, даже если отец либерал и делает вид, что у его ребенка свобода выбора всего и вся.

Я – консерватор, с определенной поры чту только традиционные ценности и вид мне делать не надо. Поэтому все мои дети ходят в православный храм и регулярно причащаются. Хотите верьте, хотите нет – им это нравится. Младшая дочь дома играет в не только в «садик», но и в воскресную школу. Старшая недавно в свое удовольствие, между «Гарри Поттерами», прочитала «Жития Святых». Никто не навязывал.

А в ее учебнике «Окружающий мир» мы как-то вычитали, что главная беда России – бедность. Я сказал: «Анют, а мне кажется, гораздо страшнее, что десятки тысяч женщин в нашей стране убивают своих нерожденных детей». Мы очень серьезно об этом поговорили. Надеюсь, одной свободой выбора в будущем у нее стало меньше.

Если кто и может научить ребенка справляться с агрессией – как собственной, так и направленной на него – так это отец. Психологов, учителей, мам дети в этих вопросах не слушают. Их рекомендации, может, и правильные, и тест «рисунок несуществующего животного» многое объясняет, но всё это слишком редко работает в реальных дворах, детсадах, школах.

Наугад открыл материнский форум, тема «ребенка бьет одноклассник. Что делать?». Первый же совет – сходите в школу, посмотрите на драчуна, попробуйте с ним поговорить. И ведь многие поддерживают эту безумную идею! Сразу видно, советчицы никогда сами в подобных переделках не бывали. А папы, за исключением совсем уж отпетых ботаников, такую «школу жизни» прошли, кто отличником, кто на тройки, но опыт есть у всех.

Вот мы своим опытом и делимся. Убеждаем, что слово почти всегда сильнее кулаков и можно, простите мой пацанский, любого амбала «базаром загасить». Рассказываем, что бить первым действительно нужно, если драка неизбежна, и как эту неизбежность почувствовать. Что бить лежачего и слабых нельзя никогда.

И что лучшее оружие – это быстрые ноги, а убегать, когда на темной улице подходят трое – не стыдно. Стыдно, если сбежав, ты оставил в опасности друзей. Этот стыд больнее сотрясений, я по себе знаю, и сыну обязательно расскажу.
Ну а дочкам я дал небольшие уроки самообороны от незнакомых привязчивых дяденек. Еще раз – лучше всего просто удрать. Но если что, они в курсе, куда и чем наносить удары таким дяденькам. Тренировались Анна и Мария на мне, и это было не самое приятное время в моей жизни.

Женщины-регбистки, мужчины-хипстеры – все, конечно, в мире перемешалось самым нездоровым образом. Данная функция уже почти и не выполнима целой армией молодых людей, у которых едва хватает сил планшет поднять. Не узнать им, как это классно – подкидывать ребенка к потолку, так, чтоб малышу было в буквальном смысле страшно здорово. Ну ладно, с младенцем они еще справятся. Но уже годовалый бугаёк может весить под пуд. Поди-ка покидай такую «гирю», которую еще и ронять никак нельзя.

Динамическая гимнастика – уже не только для удовольствия. Я на младшей дочери проверил, насколько это полезная штука. В свои пять Маша почти делает подъем переворотом, а рукоход проходит со скоростью спецназовца. Это как-то спонтанно получилось, без целенаправленных тренировок, но база, думаю, заложена как раз динамической гимнастикой. Так вот, маме довольно быстро стало тяжело тягать подросшую Марью. Хорошо, что я не хипстер.

Ну и весьма уместна папина сила при купании. И Маша, и мой пятимесячный сын Василий недолго теснились в детских ванночках. Я слишком проникся доктором Комаровским, чтобы лишать их полноценной ванны. Малыш в ней – как рыба в воде, и ведет себя соответственно: все время норовит вырваться и уйти на дно. Только папа может полчаса контролировать этот сгусток энергии. Также папа поспокойнее, чем мама, относится к тому, что иногда дите добивается своего и уходит на дно.

Все знают, что мужчины навсегда остаются детьми, растут только стоимость игрушек и степень цинизма игр. А много вы знаете счастливых матерей, верных своим досемейным хобби и увлечениям? Типичная история: два года назад она не пропускала ни одного панк-рок-концерта, а сегодня ей даже новый альбом Green Day не интересен, интереснее обсуждать с другими мамочками, как победить газики.

И это я без всякого упрека, кстати. Даже наоборот. Женщина, родив ребенка, готова отдать ему всю себя, по крайней мере, на некий период времени. Она, в общем, рада этой жертве и этой ответственности. А мужчина, пусть он и заботливый муж, и любящий отец, не допустит, чтобы в графе «О себе» в его фейсбуке скромно значилось: «люблю жену и сына». Ну не бывает таких мужиков! Там про рыбалку пишут, дрифт, фотографию, компьютеры, постмодернизм, работу, наконец, если совсем уж скучный человек. Но не про жену и сына.

Вы понимаете, да, что это очень схематично и упрощенно, с поправкой на допуски и исключения? Но по сути то именно так.

И для воспитания детей это очень хорошо. Сохранив свои интересы, пронеся их через годы, ворчание супруги и ограниченность семейного бюджета, папа делает доброе дело. У него есть, чем «заразить», в хорошем смысле, своего ребенка, есть площадка для совместных удовольствий. Я уже писал, как можно вместе с дочкой любить футбол и московский «Спартак». Музыкальные вкусы Анны гораздо богаче и шире моих, она уже не первый год на скрипке играет, но песни 25/17 в ее плэере появились с моей подачи. Альбом обожаемого мной Ван Гога, который Анюта года в два знала наизусть, Маша с увлечением штудировала ровно в том же возрасте. Про книги и писателей, свою любовь к которым я передаю детям – это для отдельного текста, их слишком много.

Впрочем, дочки не ограничиваются тем, что нравится мне. Вместе со своей мамой Аня катается на горных лыжах, а Маша, вместе со своей – без ума от Цирка дю Солей. А я терпеть не могу и то, и другое. Но очень рад, что мои дети богаче, чем я, и среди их интересов есть и такие, для меня непостижимые.

Однажды меня пригласили побыть Дедом Морозом на празднике в садике у Анюты. Весил я тогда килограммов семьдесят, а басов и хриплости в моем в голосе было, примерно, как у Клары Румяновой. Трудно было бы найти менее подходящего кандидата на эту роль, но воспитатели меня крайне уважали, потому что я регулярно писал для нужд Анютиной группы различные стихотворения. Решив, что тулуп и борода придадут мне объема и внушительности, я согласился на этот эксперимент.

Едва я появился перед малышами, по залу зашелестел жаркий детский шепот. Как-то они сразу меня раскусили, по походке, что ли. Я сказал, неуклюже нащупывая интонацию бодрого старика: «Здравствуйте, ребята!», и шепот превратился в гул. «Это папа Ани Машеговой!» - открытие передавалось, что называется, из уст в уста.

Я посмотрел на Анюту. Она сияла – для нее сюрпризом стало мое появление в таком качестве. Все дети тоже на нее смотрели: не доводилось им прежде встречать девочек, чей папа – Дед Мороз. Анна была в полном восторге. Не уверен, что когда-то смогу превзойти в ее глазах тот триумф, чего бы я ни добился и как бы ни старался…

Мотайте на ус, коллеги-отцы. Скоро Новый год. Сыграйте Деда Мороза, и пусть это увидит не только ваше чадо, но и его друзья. Даже если вы окажетесь худшим Дедом Морозом в истории, ребенок этого не заметит. А вот гордость за прямо-таки сказочного папу и счастливые улыбки