Куда уходит детство: дети-монахи в Тибете

Я бы не хотела отдавать свою дочь в монахини. Я слишком жадная до опыта побыть матерью - пока что ребенок у меня один, и пропустить это потрясающее время, полное неожиданных открытий и откровений о самой себе я не хочу. Зато я знаю страну, где отдавать детей в монахи перешло в традицию, и одного из детей, коих в семье обычно было много, всегда ждала такая завидная, или не всегда завидная, участь. Я говорю об одном из самых удивительных мест на земле – о Тибете.

Положение монашества в Тибете

Тибетцы, особенно до середины 20 века, представляли собой традиционное общество, достаточное закрытое от внешних экономических и культурных влияний.

Если вы можете представить себе горы, вокруг которых горы и снова горы – то вот так выглядит большая часть Тибета. И вот среди этих бесконечных гор тут и там (даже на машине от тут и до там иногда пара часов езды) скрываются маленькие деревушки и в самых неожиданных и удивительных местах – монастыри.

В Тибете иногда так пусто, что вполне очевидно: кроме как духовностью заняться там нечем. Долгую зиму (даже летом во многих областях температура может опускаться ниже нуля) проще пережить в медитации, чем активно бодрствовать. Люди иногда живут даже не за чертой бедности – а еле держатся на уровне «выживание на пределе возможного». Самое поразительное, что они продолжают улыбаться и часто выглядят более счастливыми, чем менеджеры высшего звена из Москвы.

Почему именно монашество? В горах Тибета с древних времен прятались, уходили в затворничество великие Учителя. Может быть, от того, что там так пустынно, или от того, что медитировать в холоде лучше, чем в жаре, или просто эта местность располагает – воздух разрежен, и медитируется лучше, потому что возникает меньше мыслей? Всё может быть.

До прихода китайской освободительной армии в Тибете было более 6000 монастырей. Более 6000 монастырей было разрушено во время завоевания Тибета. В середине 20 века 20% всего населения составляли монахи. После разрушения официально было восстановлено чуть больше сотни монастырей (с целью привлечения туризма), разрешено классическое буддийское монашеское образование только в нескольких. Большинство из монастырей – своеобразная показуха, якобы Китай не пытается стереть тибетскую культуру с лица земли.

Многие монахи в монастырях – подставные, и на самом деле – китайские шпионы. С XX века традиция монашества в Тибете изменилась. Ее пытаются продолжать на территориях, признанных официальными поселениями тибетцев (в частности, в Индии). В нашей стране активно восстанавливается традиция различных школ буддизма в Бурятии, Туве и Калмыкии. Однако учиться монахи пока предпочитают в Индии.

Традиционно в каждой тибетской семье одного из детей отдавали в монахи. Во-первых, прокормить всех детей было сложно. Во-вторых, это было хорошо для кармы. В-третьих, там мальчик мог получить образование и дом, да и иметь своего монаха в семье – всегда хорошо.

Редко, когда мальчики самостоятельно выбирали путь монашества: чаще всего их об этом не спрашивали. Просто привозили в монастырь или отдавали с попутным монахом. Позже такой человек мог вернуться в ту же деревню и служить людям: тибетцы заказывают определенные ритуалы при разных положительных и негативных обстоятельствах жизни. Для каждого события жизни нужен ритуал, которым обычно обучали монахов – рождение, смерть, препятствия на пути, болезни. В монашество так же могли отдать ребенка, если так предсказал оракул или монах, который умел гадать, а родители решили узнать о его судьбе.

Мамы относятся к монашеству с уважением, поэтому расставание с детьми хоть и оплакивают, но воспринимают как должное: сын не уходит в никуда, а идет учиться, чтобы получить вполне понятную «профессию» и предсказуемое будущее.

Кстати, в этом случае монашество даже не противоречит теории привязанности: мальчика могли забрать в монахи, начиная с трехлетнего возраста, но отношение к детям у тибетцев совсем иное. Для тибетцев все дети – общее. Они ко всем детям испытывают одинаковое чувство любви и необходимости позаботиться. Так, даже друг семьи может ухаживать за детьми пока родители в отъезде, что уж говорить о монахах, у которых нет своих семей и чувство любви к детям остается нереализованным. Вот они и практикуют его на детях.

О вере и желании мальчиков стать монахами, как я уже говорила, особо никто не спрашивал. Во взрослой жизни они могли пойти и размонашиться, то есть снять с себя монашеские обеты.

Такие метаморфозы часто происходят у мужчин-беженцев, покинувших свою страну и переселившихся в новые места (в Европу, США, Австралию, Индию). В Тибете, где тебя все знают, снять с себя обеты неприлично, однако на новом месте можно построить и новую жизнь. Тибетцы, которые живут за пределами Тибета, более открыты в отношении монашества и других строгих правил, принятых на родине.

Например, в самом Тибете принято падать ниц при виде монаха. В Дарамсале - городе, где проживает нынешний Далай Лама XIV, а также находится несколько монастырей и куда стекается основная часть паломников и монахов со всего мира, если при виде монаха все бы падали на землю, то ничем другим тибетцы бы и не занимались, кроме как лежали на асфальте, так как в городе каждый третий прохожий на улице – монах.

Попадая в монастырь, мальчики-монахи привыкают к новому укладу жизни. Они носят традиционную монашескую одежду, бреют голову. При этом настоящие монашеские обеты не принимаются до определенного возраста, пока человек не будет готов сделать сознательный выбор (так же считается, что и «буддистом» можно стать лет с 14, а до этого – это лишь повторение за родителями).

Интересно, что хотя монахов и обучают письму и грамоте, это не делает их кругозор широким: так как полная форма высшего монашеского образования была запрещена в Тибете (это степень приравнивается на западе к кандидату наук), то обучение часто сводится к заучиванию молитв и текстов для проведения простых ритуалов для мирян. То есть о том, чтобы эта форма образования учила глубоко мыслить, речь идет не всегда.

Полная же форма образования и раньше не была распространена повсеместно, и заканчивали высшие учебные заведения далеко не все: обучение поистине требует незаурядных интеллектуальных способностей и усердия.

Однако, если говорить о практиках и буддизме в целом, то кроме монашества есть и другие формы практики – йогические (не та физическая йога, что принята на западе), практики божеств, которые выполняют миряне. В некоторых традициях монахам разрешено иметь семьи (в традиции школы Нингма). Поэтому, не смотря на кажущуюся строгость тибетского буддизма, в отличие от, например, тайской традиции есть варианты и в монахах побыть, и семью завести, и святым стать, и хозяйство иметь. (Примечание: В Таиланде практика ухода в монахи распространена как уход в армию – юноши отсиживают свое монашество в определенном возрасте и это считается хорошо. Именно по этой причине тайских монахов можно застать с сигаретой в баре, ведущим непринужденную беседу с женщиной, что для тибетцев было бы недопустимым и такой монах должен был бы пойти и тут же размонашиться).

Девочек отдавать в монахини не было принято. Скорее всего, это связано с тем, что девочки ценились как продолжательницы рода, и из-за высокой смертности существовала большая необходимость оставлять их жить в миру, нежели отдавать в монашество.

Монастыри для взрослых монахинь были и есть, однако, к женщинам отношение среди монахов до сих пор иное. Раньше считалось, что женщины не имеют таких способностей, как мужчины, их не допускали до изучения многих практик и текстов, и основным занятием женщин-монахинь по факту было поддержание монастыря и приготовление пищи, а не обучение. Тем не менее, святые и просветленные в образе женщин в тибетском буддизме присутствуют, хотя редко когда они были монахинями.

В современном мире школа для девочек-монахинь есть (в Индии, Непале), они получают такое же образование, как и мальчики. До сих пор в некоторых школах буддизма существуют споры относительно обучения женщин. Говорят, что в какой-то момент линия преемственности для женщин прервалась, и восстановить ее невозможно. (Прим. автора:  многие практики в буддизме передаются при помощи личной «передачи» от ученика к учителю, то есть совершения определенного ритуала. Поэтому, если какое-то учение не было передано ни одному ученику при жизни учителя, то это учение исчезает и восстановить его невозможно).

В Тибете в традиционной семье количество детей уменьшается в связи с политической ситуацией. Городские жители могут позволить себе иметь одного-двух детей, в деревне – пять-шесть. Традиция отдавать одного из детей в монахи реализуется с трудом из-за отсутствия монастырей и из-за плохих условий жизни под китайским надзором, а так же сомнительных перспектив. Буддизм, можно сказать, запрещен на территории Тибета, хотя так явно увидеть это сложно: в туристических местах остаются монастыри и жизнь, кажется, течет своим чередом, если не знать всей подоплеки происходящего.

И все же, по сей день остаются люди, которые имеют твердое намерение продолжать свое обучение в буддийской традиции и имеют крепкую связь с буддизмом (то есть по-буддийски говоря, помнят свой опыт изучения буддизма из прошлых жизней).

С одним из таких людей я познакомилась в Гималаях на стороне Индии, в Дарамсале.

• С самого детства я знал, что буду монахом, - рассказал мне Лобсанг. – Когда я видел монахов, я шел следом за ними. Ничто другое меня не интересовало, всё, что я хотел – это стать монахом и отправиться вслед за Далай Ламой.

В юности ему удалось сбежать из Тибета, и сейчас он продолжает обучение в монастыре Намгьял, рядом с резиденцией Его Святейшества Далай Ламы XIV.

В Дарамсале (Индия, штат Химачал Прадеш, официальное поселение тибетских беженцев) несколько монастырей, в которых обучаются мальчики-монахи. По всей Индии их раскиданы десятки. Расписание мальчиков примерно такое же, как и в обычной школе, только к ним прибавляется изучение буддийских текстов: в буддизме принято заучивать тексты наизусть, также изучаются основы логики и ведения дебатов (философского диспута).

Некоторые ребята, которых отдали в монахи, на данный момент проживают в школе-интернате TCV (Tibetan Childrens Village) и обучаются наравне с другими детьми. По выходным их наставники забирают детей в монастырь, где они получают дополнительное, духовное образование по своему «монашескому профилю».

Кем они станут в будущем, когда вырастут, монахами или инженерами? Решать им самим! На сегодняшний день мир стал более гибким по отношению к такого рода вещам: эти дети, находясь за пределами Тибета, получили право иметь выбор, кем быть в будущем. Но выбор накладывает на них и большую ответственность, которую им приходится принимать на себя в новом, современном и иногда не знакомом им мире. 

Фильмы по теме: 
The Cup)
Samsara